‒ А ты чем занимаешься?

‒ Я занимаюсь… ‒ повторила Лиля, стараясь произносить слова так, чтобы они звучали как можно значительней, ещё и паузу сделала, прежде чем договорить до конца: ‒ домом. Семьёй.

А вся семья ‒ два взрослых мужика и, похоже, вполне самодостаточных и самостоятельных, чтобы не пропасть без круглосуточной неусыпной заботы. Но, возможно, Алёна и правда чего-то не понимает в жизни.

‒ Так, значит, квартиру ты сама обустраивала и оформляла?

‒ Не совсем, ‒ отвечая, Лиля в который раз напряжённо сжала губы. Наверное, ей очень хотелось сказать «Да, конечно! Всё сама». ‒ Вместе с дизайнером. А тебе нравится?

Алёна неосознанно обвела взглядом обстановку, хотя уже успела её рассмотреть.

‒ Да. Очень даже мило. И уютно.

‒ А ещё я сейчас на курсы по фитодизайну хожу, ‒ добавила Лиля.

‒ Планируешь открыть цветочный магазин?

‒ Возможно. Ещё не решила.

‒ Как интересно! ‒ вклинился Глеб. ‒ А мне ты ничего такого не говорила.

И посмотрел на жену, прищурившись, с каким-то особым вниманием, а та ответила ему коротким взглядом, быстро отведя глаза:

‒ Но ведь пока это только предположения.

И всё-таки между ними что-то происходило. Хотя, опять же, Алёне откуда знать, как объясняются подобные мелочи? У неё же почти никакого опыта личной семейной жизни, только несколько месяцев совместного проживания, испорченного её неистребимой беспричинной мнительностью. Но, возможно, вот именно этот опыт и позволял ей отмечать, казалось бы, ничего не значащие детали, видеть в них скрытые тревожные смыслы.

Она отвернулась и случайно поймала взгляд.

Дима действительно очень походил на Глеба, очень-очень. Ну, может, был не настолько улыбчивым, немножко более серьёзным. Он смотрел чуть исподлобья и не торопился отводить глаза. Взгляд не тяжёлый, но осязаемый ‒ медленно скользил по Алёниному лицу, изучал. Чересчур пристально изучал, превращая невесомую нематериальность почти в откровенное касание.

Вообще-то студенту не полагается так пялиться на преподавателя. И у него же вроде бы девушка есть. Или та с другим? С забавным, считающим себя неотразимым опытным ловеласом Ростиком. А Дима…

‒ Алёнка, ‒ начал Глеб, но Лиля перебила:

‒ Может, не стоит называть Алёну так? Она ведь не маленькая девочка. Я думаю, ей неприятно.

Глеб посмотрел вопросительно, Алёна дёрнула плечом.

‒ Да нет, всё нормально. Без разницы.

Дима поднялся из-за стола.

‒ Я к себе.

Направился в комнату.

‒ Ой, и я, наверное, тоже, ‒ произнесла Алёна. ‒ Домой. И так вышло, как снег на голову.

‒ Да брось, ‒ откликнулся Глеб. ‒ Во-первых, я сам тебя позвал. Во-вторых, это и правда здóрово, что вот так встретились. А то даже как-то несправедливо получалось. Долго-долго жили рядом, уже почти как родственники. А потом разъехались в разные стороны, потерялись и ничего друг о друге не знали.

Лиля молча собирала тарелки и чашки со стола.

‒ Помочь? ‒ спросила Алёна.

‒ Нет. Что ты? ‒ отказалась Лиля, не глядя и не отрываясь от дела, но сразу остановилась и резко вскинулась, стоило Глебу сообщить, что, он конечно же, самолично доставит Алёну прямо до дома.

‒ Ты же с работы! Устал! Может, лучше такси вызвать?

А теперь уж точно ‒ Алёна не придумывала и не сомневалась ‒ Лиля не хотела отпускать Глеба с ней. На машине, к ней домой, в недосягаемость, когда нельзя оказаться рядом и проверить в любой момент.

‒ Да ну, какое такси? ‒ отмахнулся Глеб. А вот он за столько лет так и не научился считывать находящихся не на поверхности смыслы. Заверил как можно убедительней: ‒ И я уже отдохнул.

Но только усилил Лилину подозрительность. Она сосредоточенно свела брови, явно стараясь побыстрее выдумать более убедительную причину, но тут неожиданно вмешался Дима. Он так никуда и не ушёл, задержался в дверях.