Удовольствие?!

Ох, зря я назвала его импотентом. Зря говорила что-то про пальцы.

Я не наивная девочка и нетронутая ромашка, тут братец мой прав. Перестала вести подсчеты я на двадцатом любовнике. Какой смысл в этих цифрах, уже и так понятно было, что все одинаковые.

Каждому я говорила, что он второй. Пусть считают меня кем угодно, пусть сравнивают, что я им врала, пусть кидают фотки в соцсети. Мне плевать. Будут выеживаться – папочка им устроит веселые деньки.

Может, я и шлюха.

Была…

Потому что мне сейчас кажется, что Марк – мой первый. Все, что во мне были раньше – тампоны, а не члены. Все, что было с другими – детские чмоки в щечку, а не секс.

Все другие – детсадовцы. Марк прав.

Он не трогает меня, не ласкает, не лижет, не делает ни-че-го, чтобы мне тоже понравилось. Я здорово разозлила его! Он берет меня только ради своего удовольствия, вбиваясь на полную длину, вонзаясь и толкаясь бедрами так, что мне больно от края стола. Это охренительно сочно! Он как будто каждым движением стирает из меня следы всех других членов. Его толстый и длинный ствол заполняет меня целиком, проходится плотной поверхностью по каждому миллиметру моих внутренностей, притираясь больно и жестко, но после него не остается ни одной клетки тела, что помнила бы, как в меня проникал кто-то еще.

Грудь елозит по гладкости кухонного стола, прохладной поверхности полированного камня, соски сжимаются от холода и твердости под ними. Жесткая рука в моих волосах – такое унижение. Такие четкие и точные движения, бедра бьют по моим бедрам.

Я начинаю понимать. Господи, я начинаю понимать, почему мелким сучкам вроде меня ни в коем случае нельзя трахаться со взрослыми мужиками типа Марка.

Хочу быть ЕГО сучкой!

Я искала удовольствие от секса, меняя парней одного за другим, раздвигала ноги перед тремя подряд за ночь, ползала по полу в БДСМ-клубах, обдирала запястья, трахаясь в наручниках, висела на веревках над пропастью двенадцатиэтажного дома, пока в меня совали пальцы и члены. Пробовала групповушку, но это было еще тоскливей обычного секса.

Но никогда и нигде мне не было так страшно, так унизительно, так больно и сильно, так охуенно как сейчас!

Когда его пальцы проникают в мою жопу, куда я не пускала никого под какой бы наркотой ни была, меня накрывает захватывающим дух ужасом. Я едва терплю его в своей вагине, стоя на цыпочках, пока он долбится раздутой головкой в шейку матки и вскрикивая, когда он делает это с размаху, с оттяжкой, по самые яйца врываясь в мое тело, так что кажется, что он проткнет сейчас насквозь.

Он никогда не втиснется в мой зад! Он просто не поместится! Я не смогу растянуться для него настолько! Даже его беззастенчивые пальцы, на которые он нанизывает меня, причиняя боль в растянутых мышцах, и то с трудом протискиваются внутрь. Там все слишком нежно и тонко, он порвет меня!

Но чем дольше я об этом думаю, тем сильнее я хочу, чтобы он трахнул меня этими своими пальцами глубже и сильнее! Заполнил меня и там. Не членом, нет. Я правда не смогу, правда! Но я хочу его пальцы в себе, в этом запретном местечке, куда нельзя трахать даже таких сучек как я. Ему можно все!

Марку можно делать со мной все!

Даже выдергивать из меня свой толстый охренительно длинный член в тот момент, когда я думаю, что еще пара движений и у меня получится кончить от него, хотя мне по-прежнему больно – даже еще больнее, потому что он возбудился и раздулся. Даже выходит он с громким чпоком и болью.

И ставить на колени, глядя сверху вниз презрительно и зло своими зелеными глазами. Щуриться как на шлюху, которых он наверняка перетрахал за свою жизнь больше, чем я могла бы придумать. Щуриться как на очередную шлюху.