– Где он? – Эльза спросила это громко, будь церковь заполнена людьми, все бы это непременно услышали.

Лео сразу же вскинул руку, что приказывало утихнуть.

– Вы о ком?

– Ты знаешь о ком я, Лео. Где Ричард Лонелл?

– Прошу помнить, что он Святой Отец Ричард Лонелл.

Эльза громко усмехнулась.

– Так он… здесь? Мне сказали, что он из своего деревянного храма днями не выходит.

– Эльза, верно? Я помню Вас и вашу мать Лидию: Вы вместе с ней ходила на первые собрания. Что случилось?

– Случилась, и правда. Кстати, о моей матери – я здесь именно из-за этого. На прошлой неделе она опять отдала деньги Ричарду, я хотела бы вернуть их назад.

– Лидия сделала пожертвование для церкви, а не для отца Лонелла. Эти деньги пойдут на благоустройство церкви и сада, куда многие заглядывают. После вчерашней ночи особенно нужна поддержка, – Лео кивнул в сторону дыры в крыше.

Я успел отпрянуть в сторону, и Эльза меня не заметила.

– Нет, нет, нет! В этом как раз и разница: она отдала деньги Лонеллу, как и все, кто ходит сюда. Они поклоняются ему, а не Богу! Господи, Лео, ты же сам слушал его речи, разве ты не слышишь, о чем он постоянно говорит? О себе!

Лео замолчал, словно прокручивая в голове последние выступления отца.

– Эльза, позволь мне кое-что объяснить, – его грязные от краски руки оказались на её плечах, – святой отец является сторонником Пиетизма. Он наш проводник с Богом. Он говорит с ним, а он с нами. Вот и все.

Она стряхнула его руку со своего плеча и попятилась назад.

– Моя мать отдала все ценное, что у неё было в доме. Ты понимаешь это? Я умоляю тебя, – она упала на колени, – умоляю! Верни часть денег! Хоть часть!

– Разве ты не понимаешь, что она сделала это, посмотрев в глубину своей души? Она искала там подсказку что же ей делать дальше. Куда идти дальше. И она нашла её. Нашла так же, как и я в свое время. И святой отец с радостью, со слезами на глазах, принял нас. Он по сей день мне указывает дорогу, Эльза. Неужели ты ничего не почувствовала, когда пришла на первые собрания? Не было чего-то волнующего внутри, вот здесь? – он приложил ладонь к груди.

Я, сам того не замечая, приложил руку к груди, словно этот вопрос был адресован мне. И, если бы так и произошло, боюсь, мой ответ не понравился бы Лео.

Эльза склонила голову вниз, прекратив попытки перечить.

– Я побывал на первом собрании, когда ещё работал на отца и не знал, что делать дальше. В то время дел было слишком много, и отец часто посылал меня к мистеру Фиворду, местному оптовому торговцу, что постоянно бывал в Уизерсе. Он живёт недалеко, думаю, ты знаешь. И вот я стою у его дома, жду, когда он закончит возиться со своим грузовиком, как вижу нескончаемый поток людей в церковь. Когда я окликнул женщину, чтобы узнать, что тут происходит, она заявила, что все эти люди «заблудились». Они блуждают в темноте. И когда я оказался среди них, то понял: я тоже блуждаю. Святой отец сделал невероятное – он включил свет, которого нам так не хватало. И этот ЩЕЛЧОК помог мне. Он указал мне на путь, кем я хочу стать, понимаешь, Эльза? Быть с таким человеком, как мистер Лонелл… это призвание.

– Да очнись ты уже! – вскрикнула Эльза, – Моя мать давится засохшим хлебом, так как все сбережения ушли на это убогое местечко!

Она демонстративно ударила ногой один из стульев, что стоял аккуратно в ряду.

– Он промыл вам мозги. Это все он сделал! Лео, дорогой мой, ты же помнишь меня и мою мать ещё до приезда этой вшивой семейки. И что же? Они тебе заменили тех, кто здесь заложил чуть ли не первые кирпичи?

Лео сделал шаг вперёд и сказал что-то предельно тихо. Чтобы он не сказал – это только больше разозлило Эльзу.