Пока она говорила с Наташей, Валентиныч успел провести небольшое совещание.

– Ирочка, ничего, если чистку территории устроим в пятницу?

– Нормально.

– Я ж так понял, что только мусор да сухую траву поубирать надо?

– Да, верно. Только мусор да сухую траву. Все деревья и кусты пока останутся на своих местах. А может, и насовсем останутся. Я пока не знаю.

Ира прошла с Валентинычем по дому, дала несколько ЦУ и попросила себя не беспокоить, сказав, что будет в саду. Именно туда она и собиралась. Только не сразу.

Вначале она зашла к себе домой. Взяла рулетку, стопку бумаги и пару карандашей с перочинным ножичком и ластиком, а также свой старый ноутбук. Новому нечего делать на сырой холодной земле. Произведя экипировку, она вновь спустилась в цоколь и вышла в сад поющего дома, в котором провела за работой весь день.

На следующий, Ира снова вместе с Владом отправилась к поющему дому и после «пятиминутки» вроде как снова спустилась в сад. И она там действительно периодически появлялась, однако бо́льшую часть времени просидела у себя дома за компьютером.

Третий рабочий день прошёл по схеме второго.

За Женечкину книгу Ира пока не бралась, целиком и полностью погрузившись в вопросы озеленения. Ранее она их для себя даже не пыталась поднимать, потому что ещё во время экскурсии с Радным примерно представила, как в конечном итоге должна выглядеть придомовая территория.

Теперь настало время сделать конкретный проект, который ближе к вечеру третьего рабочего дня был в целом готов.

Ближе к вечеру третьего дня Ира поднялась из сада в дом и, присоединившись к чаепитию, стала обзванивать своих бывших партнёров по совершенствованию ландшафта.

– Валентиныч, а у меня беда, – обратилась она к нему, несоответствующим «беде», спокойным голосом.

– Что стряслось, Ирочка?

– Только то, что все, с кем я когда-либо воплощала в жизнь свои проекты озеленения, нынче по разным причинам помочь мне не в состоянии. Может, у тебя есть кто на примете?

– Дай подумать.

Валентиныч честно думал, но ничего подходящего предложить так и не смог.

Когда он окончательно сдался, в разговор несмело вмешался Влад:

– Ир, пап, вы меня, конечно, извините, может, совсем не к месту, но…

– Говори, говори, Влад, – поддержал его Валентиныч.

Влад ещё немного помялся, но всё же собрался с духом, продолжил:

– Ир, пап, мама ведь всю жизнь в санаторном парковом хозяйстве проработала.

Ира поняла, с чего это Влад мялся, и не стала выражать сразу своё мнение, предоставив первым высказаться Валентинычу.

– Классная идея, сынок! Ир, а ты как думаешь?

– Влад, но ведь твоя мама так и работает в санатории.

– Ну, если сидение в отпуске без содержания – это работа, то конечно! Ира, она – хороший специалист и бригаду запросто из своих же сотрудников соберёт.

– Тогда звони.

Влад набрал номер.

Уж кого-кого, а Ирину Борисовну Галина Андреевна боготворила. Ирина Борисовна ведь из её сына, с которым она, мать родная, справиться в своё время никакими силами не могла, «человека сделала! в люди вывела!».

В общем, никаких сложностей в переговорах не возникло. Тем более что, официально числясь работником санаторного паркового хозяйства, она реально работала там и получала зарплату, к тому же откровенно мизерную, от силы два-три месяца в году. Не увольнялась только из-за жилья и понимания руководства, требующего выкладываться ровно настолько, насколько оплачивало труд.

Договорились, что сразу после праздников, то есть, во вторник на следующей неделе она вместе со своей бригадой приедет на объект и приступит к работе. А вот 8 марта отпразднует у Иры.

– Влад, на что же она живёт у тебя? – спросила Ира.