Все решилось как по мановению волшебной палочки. Кира не знала, кто ею махнул, кто кому позвонил и насчет чего кого убедил, но однажды ночью Арина впорхнула в ее номер, и шлепнула пачку документов на столик. После чего уютно расположилась в кресле, и принялась ждать, накручивая на палец прядь волос. Это означало, что решение принято, и самый простой вариант – с ним согласиться, подписав бумаги. Кира из чистого упрямства поспорила, выторговав себе стингер. С ее точки зрения, это было достаточной компенсацией за необходимость три года болтаться в бюро на птичьих правах, соблюдая уставы, протоколы, условия. Впрочем, подчиняться правилам федералов оказалось не так скучно, как ожидалось.

В участке она мило попрощалась с клыкастой негритянкой, пережидающей день в комнате без окон, и с полицейским патрулем. Рейф вывел ее за руку и, едва они сели в машину, принялся распекать. На третьей минуте этого монолога Кира подумала, что позвонить ему было ошибкой. Умения давить на совесть агент Камеро определенно не утратил. Слушая его аргументы, Кира невольно задумалась, почему это не трогало ее прежде.

– Что молчишь?! – Возмущение в его голосе солировало, но где-то под ним пряталось недоумение.

– Думаю.

– О чем?

– О том, что по закону жанра сейчас должен случиться бурный секс, – фыркнула Кира.

– Это твой новый способ флирта? – Рейф недобро сощурился. – Влипнуть в проблемы, посидеть в полиции, потрепать мне нервы, и все ради того, чтоб потом потрахаться? Зачем ты вообще на это кладбище поперлась? Сказал же – подожди!

– Я как-то не ожидала такой активности на кладбище. У нас к мертвым не предъявляют претензий, не важно какого они сорта.

– Где это у вас?

– Дома, – пожала плечами Кира. – За такое родственники руки бы в задницу затолкали, никакая полиция бы не помогла. Какой смысл гадить на могилах? В чем идея?

– Ты меня спрашиваешь? – Рейф выразительно кивнул на ее куртку.

– Я с ними столкнулась у ворот. Облили краской и убежали.

– Запомнила?

– Четверо высоких парней и две девчонки.

Рейф еще раз окинул ее очень выразительным взглядом.

– Ну, да. Рядом со мной все высокие, – согласилась она и, смутившись, заправила за ухо прядь волос. – Эти были очень высокие, как баскетболисты, все белые. Девицы в куртках студенческого братства Тета-Кси.

– А почему полиции не сказала?

– А почему я за них работу делать должна? – ощетинилась Кира.

– Не шипи, просто спросил. Что узнала?

– Что акриловая краска хорошо липнет. Как думаешь, куртка отстирается?

– По делу.

– Военных могил на Сен-Люк не много, найти их легко, так что зря твои коллеги в бумажках имена затирали. Там даже фотка есть на обелиске. Моего стрелка, если верить документам, среди них нет. Есть какой-то четвертый, который не умер, как ожидалось, а овампирился. За это могилу и изгадили, она объединенная.

Рейф нахмурился, на мгновение сделался каким-то измученным и темным. Горькая складка возле губ опустила их уголки вниз, глубокая морщина пролегла между бровей.

– Не складывается, – буркнул он мрачно.

– Складывается, – возразила Кира. – Что сделает морпех с клыками, если все военные и силовые структуры вампиров дискриминируют?

– Никто их не дискриминирует. Нашла ущемленцев! – мгновенно вспыхнул негодованием Рейф. – Можно жить как все.

– Если человек привык убивать, он не станет печь лимонные пироги и приглашать соседей на барбекю по воскресеньям. Он продолжит делать то, что умеет.

– Если человек привык убивать, он должен сидеть в камере.

Кира покосилась на федерала с сомнением, прикидывая, может ли он так сильно заблуждаться на ее счет, но это допущение проходило на фантастическое.