Ретт посчитал себя выше капсульной ночлежки, сняв в качестве жилья целый дворец по местным меркам – однокомнатную квартиру с крошечной кухней и душевой. Обосновавшись, он некоторое время привыкал к новому месту и темпу жизни. Первые дни выходил на прогулки, чтобы изучить окрестные улицы, понять, как живёт этот гигантский механизм из миллиардов умов и сердец. Ретт подслушивал чужие разговоры на улицах и в кафе, где смотрел на голографические экраны, транслирующие новостные передачи, развлекательные и спортивные шоу, рекламные ролики.

– Заказал себе недавно новый комтер, – хвастался один киборг другому.

Ретт обедал в кафе белой длинной лапшой с пареными хрустящими овощами и кусочками выращенного на биофермах мяса. За соседним столом двое киборгов пили горячий напиток с резким запахом, то и дело подливая в него белую жидкость – сладкие синтетические сливки.

Андроид навострил уши, а киборг продолжал:

– Просто летает! Теперь в сетку захожу за ноль целых ноль-ноль-ноль тридцатых секунды.

– О да, скорость света! – захохотал его собеседник. – Ничего не скажешь.

– По сравнению с предыдущими моделями – просто ракета.

– Ты за неё небось полугодовое жалованье отдал.

– Оно того стоило…

Выкидывая опустевшую тарелку в утилизатор, Ретт подумал, что ему тоже нужно купить себе комтер самого нового поколения.

Едва устройство доставили, андроид начал открывать для себя «синтетику» Экстремума. Впервые подключившись к ней, Ретт растерялся, несмотря на свой опыт работы с сетью «Афелия». Она оказалась точной копией реального мира, до последней базы данных, спроецированной в компьютерное киберпространство.

Путешествуя по сети, андроид видел виртуальные образы зданий. Некоторые из них были прекрасно защищены от вторжения извне, бреши же в защите других замечал и неопытный новичок. Неудивительно, что иногда кража информации была абсолютно несложным делом.

Однажды Ретт возвращался домой позже обычного. По ночам улицы Экстремума заполнялись самыми маргинальными элементами населения, и стоило передвигаться, не привлекая к себе лишнего внимания.

Ретт прошёл мимо четырёх проституток-киборгов. Девушки, в свете неоновых синих и жёлтых вывесок выглядевшие даже красиво, наперебой подзывали к себе, рекламируя возможности своих тел. Одна из них, например, обещала самую нежную и мягкую киберкожу. Он даже не повернул в их сторону голову, боясь, что в нём узнают андроида, хотя Ретт мог сойти и за настоящего: имплантатов видно не было.

Несмотря на полтора месяца, проведённые на «Афелии», улицы Экстремума до сих пор ассоциировались у него с чисткой. У Ретта был и идентификатор, вполне легальный, состряпанный профессиональными техниками Вергилия. Даже если к нему подойдут патрульные гвардейцы, то информация с идентификатора заставит их принести неискренние извинения за неудобства и отпустить на все четыре стороны. И всё же должно пройти ещё какое-то время, прежде чем андроид сможет почувствовать себя по-настоящему свободно на этих улицах.

Девушки и компания распевающих похабные песни пьяных настоящих остались позади. На несколько минут пурпурно-синий мглистый проспект погрузился в тишину. Разбившие её на осколки странные звуки, вылившиеся из проулка между высотками, заставили Ретта резко затормозить и прислониться к стене: так себе укрытие, но тень спрячет его, если злоумышленники задумают выйти из-за угла и осмотреться.

– Прошу, нет! Возьмите номер моего идентификатора… Только не… Пожалуйста! – испуганно верещал кто-то, явно попавший в беду.

Но мучители лишь громко заржали. Когда им надоело издеваться над жертвой, они перерезали ей горло: андроид услышал булькающий кашель. Шаги, удаляющийся гогот. Лишь умирающий ещё пару секунд скрёб ногтями о бетон, а потом снова наступила тишина.