Колтон Томас никуда не исчез. Он стоит прямо передо мной. В его глазах волнение и еще какое-то чувство, но я не могу понять какое. Колтон наклоняется заглушить двигатель и спрашивает:

– Ты в порядке?

Кажется, у меня кровь на губах, но я киваю. Я не хочу встречаться с ним взглядом. Иначе точно разрыдаюсь.

Колтон поднимает руку, словно хочет убрать прядь с моего лица или вытереть кровь, но не делает этого. Просто смотрит на меня.

– Пожалуйста, – произносит он после долгой паузы, – позволь мне помочь.

Сердце, как считают некоторые ученые, – это не просто насос, а необычайно умно устроенный орган с собственной нервной системой, механизмами принятия решений и глубокой связью с мозгом. Они полагают, что сердце на самом деле «разговаривает» с мозгом, общается с ним таким образом, что это влияет на наши реакции и восприятие действительности.

Доктор Мими Гуарнери. «Речь сердца. Кардиолог раскрывает тайны языка исцеления»

КОЛТОН СТОИТ МЕЖДУ МОЕЙ МАШИНОЙ и автобусом «фольксваген», в который я врезалась, и оценивает масштабы причиненного ущерба.

– На самом деле все не так уж и плохо. – Он садится на корточки между двумя бамперами. – Основной удар ты приняла на себя.

Он смотрит на комок салфеток, которые я прижимаю к нижней губе.

– Нам надо в больницу. Придется наложить тебе швы.

Я стараюсь игнорировать это «нам» и все отчаяннее желаю уехать отсюда, но только и делаю, что усложняю ситуацию.

– Ну какая больница? Я же задела чью-то машину. Сперва нужно позвонить в полицию. Или хотя бы в страховую компанию. И родителям. О господи!

Когда я собиралась утром, мама с папой уже были на работе. Они наверняка думают, что застанут меня дома, когда приедут обедать. Ведь с самого окончания школы я никуда особо не ходила.

Колтон выпрямляется.

– Это все можно сделать и потом. А сейчас нужно позаботиться о тебе. Оставь записку со своими контактными данными. Здесь живут добрейшие люди. К тому же ты лишь слегка помяла его, ничего смертельного.

Хочу возразить, но губа все еще кровоточит, и меня уже начинает подташнивать от теплого и липкого кома салфеток.

– Правда?

– Правда, – уверяет он и оглядывается. – Подожди-ка, сейчас вернусь.

Колтон разворачивается и бежит к пункту проката байдарок. У магазина уже собралась небольшая толпа – наверное, та самая семья, которую он упоминал в кафе. Взрослые поочередно сверяются с часами и глядят по сторонам, пока подростки стоят у стены, уткнувшись в смартфоны, а двое детишек помладше гоняются друг за дружкой между стеллажами.

Самое время уезжать. Оставлю записку и умчусь, пока все не зашло слишком далеко.

Я торопливо подхожу к машине и наклоняюсь, чтобы достать сумочку с водительского сиденья. Резкое движение вызывает новую волну боли, к горлу подкатывает тошнота. Прежде чем начать рыться в поисках бумаги и ручки, я замираю, чтобы сделать глубокий вдох.

Бросаю взгляд на Колтона, который уже подошел к семейству покупателей. Тот с извиняющимся видом указывает в мою сторону, – судя по всему, объясняет, что произошло. Они кивают. Колтон достает мобильный, совершает короткий звонок, затем пожимает всем руки и направляется ко мне. Я притворяюсь, что всецело поглощена сочинением записки, и даже не поднимаю головы, когда он наконец подходит.

– Я могу отвезти тебя в больницу, – предлагает Колтон.

Добавляю свою фамилию и номер телефона.

– Спасибо большое, но все нормально, я сама доберусь.

– Не знаю. Ты уверена, что это хорошая мысль?

– Все не так плохо. Я в полном порядке…

– Давай так… – Он забирает у меня записку и бросает на нее беглый взгляд. – Я оставлю ее на автобусе, а ты пока пересядешь на пассажирское кресло. И я тебя отвезу.