– Я был свидетелем только одного странного эпизода, связанный с тем, что произошло. В частности, – Илья сделал паузу.

Софья посмотрела на Илью со страхом. Ещё никогда она не боялась за Апостола так, как сейчас, когда он в больнице, в которой он оказался, будучи на грани жизни и смерти.

Илья приобнял Софью:

– Ну не пугайся, Соня.

– Я не пугаюсь, я просто хочу знать.

– Тогда пройдём, – Илья дал понять, чтобы Софья встала.

– Куда?

– В кофейню. За углом, в Литейном переулке.

– Знаю, ну веди меня.

Илья и Софья вышли из училища. Весь путь проходил в молчании.

– Не буду томить тебя, слушай.

И Илья Малышев, закурив папиросу, начал свой рассказ.

– Сначала договори фразу, – Софья хотела для начала прояснить суть рассказа Ильи.

– В частности, как у Андрея оказалось столько денег, если иностранную валюту можно назвать деньгами. Слушай, Софья.

Некоторое время Апостол промышлял тем, что в гостиницах играл. Нет, не в азартном смысле. Апостол же у нас талантливый пианист, ему хоть классику, хоть блатняк, всё сыграет на своих восьмидесяти восьми клавишах. Мне ли тебе рассказывать про него, Софья?

В ту ночь в гостинице «Октябрьская» давали ретро-концерт имени Дружбы народов. Советские мотивы и американский рэгтайм. Мы с Андреем не всегда играли на них, но в этот вечер мы обязаны были прийти и сыграть. С администрацией гостиницы был заключён контракт: десять концертов для гостей за полмиллиона рублей. Мы же всегда вместе ходили на эти мероприятия, поэтому ты знаешь, чем он, и я соответственно занимались.

В тот день ты была с оркестром на своих гастролях где-то в Японии и Китае. А мы с Апостолом пошли в гостиницу. Знаешь, обычно на таких концертах народу не очень много, подавляющая часть которого слушает музыку исключительно для улучшенного пищеварения, но в этот вечер был аншлаг. После восточных миниатюр Амирова, а Апостолу очень нравится этот композитор, группа гостей за крайним столиком, он у окна, весьма странно стала проявлять своё восхищение игрой Андрея. Естественно, он обратил на них внимание, подошёл к микрофону и произнёс:

– Дорогие гости, мы делаем короткий перерыв, после которого мы вместе окунёмся в Новый Свет. Будет время рэгтайма. А пока пауза.

Я ему предложил сок, раз пауза, но он сказал, что пойдёт к буянам.

– Кто это? Ты их знаешь? – спрашиваю его.

– Дорогой Илюша, – отвечает он, – пей свой сок спокойно, а мне следует объяснить стоит слушателям правила хорошего тона.

– Ты сам не буянь.

И он пошёл к ним.

Разве я мог упустить возможность по шпионить за лучшим другом? Нет, конечно. Этих «буянов» было трое: все блондины, в одинаковых костюмах. Они поздоровались с Апостолом по-польски. Он грозно спросил на родном, на русском:

– Граждане, вы не могли бы умерить пыл своего восхищения?

– Андрюша, – отвечает ему самый молодой и самый приятный на взгляд мужчина, – мы же любя. Лорд Слизень просил тебе передать сие.

И протягивает ему чёрную папку. Он бегло просмотрел содержимое, бумажки какие-то, вроде чеки. Шептал себе что-то под нос. Потом положил папку на стол и сказал:

– Я очень признателен, что лорд Слизень восхищён моей работой, и что наши огромные вливания оказываются действенными. Я просмотрел дальнейший план действий, но вот с одним я не согласен: осуществить такой большой перевод в Валлию, даже транзитом через Польшу представляется в настоящее время невозможным. Поймите, наша типография не резиновая.

– Лорд Слизень готов возместить затраты вам прямо сейчас, – второй блондин передал Апостолу кейс. Кажется, в нём были деньги. – Здесь миллион. В валюте. После перевода двадцати миллионов валлийских фунтов вы получите ещё десять.