– Рудя, звонить надо в МЧС. Нехорошо тут у нас. Не нравится это всё мне. Выдерни вон ту трубу из земли. – Он показал на трубу, закопанную в землю, на которой когда-то висела калитка декоративного заборчика вокруг здания станции – Хоть какое-никакое оружие. А мне дай вон тот бадог.

Рудик с трудом расшатал и вытащил из земли ржавую трубу, и поколотил её об цоколь, отряхивая землю. Потом поднял с земли черенок от сломанной лопаты, валявшийся рядом, и отдал деду. Они повернули за угол и вышли к перрону. Женщин не было.

– Настя, тётя Лена! – Закричал Рудик.

Дед тоже начал их звать. Рудик почувствовал тревогу. Он снова побежал вокруг станции, даже спустился к огородам, добежал до знака «граница станции». Что вообще тут происходит? Он вернулся на перрон, дед шёл навстречу ему.

– Где они? – Спросил в отчаянии Рудик.

– Чертовщина какая-то! – Дед сплюнул – Кто тут людей забирает? И куда их потом девает?

– А что тогда нас не взяли?

– А я покуда знаю? Может мы невкусные! – Дед огляделся – Нет, не могли их схватить! Моя Ленка, знаешь бы как верещала!

– Может, они домой пошли? – С надеждой спросил Рудик.

Рудик порадовался, что послушал деда и прихватил с собой трубу, чувство тревоги уже не отпускало его, а с железной трубой он чувствовал себя увереннее. Они, на всякий случай, прошли вокруг инструменталки, прошарив там все кусты, потом снова решили вернуться на станцию. Спустились к огородам, прошли по небольшому леску, а потом вернулись снова к будке. Дед кряхтел, опираясь на черенок, и чертыхался, вспоминая и свою Ленку, и Настю, и Николая Николаевича.

– Пошли Рудя домой, они, может и правда, уже все там сидят, нас ждут. – Наконец сказал он – Не тот возраст у меня, в прятки играть. Милицию надо вызывать.

– Дед, какое-то всё вокруг серое. – Сказал Рудик – Как пыльное.

– Пошли домой. Если их там нет, то народ соберём, кто в посёлке сейчас. Нам лучше вместе всем держаться. Тот, кто от тебя убежал, может в засаде сидит и ждёт, чтобы в дом какой заскочить.

С этим не поспоришь. Перед тем, как выдвинуться вслед деду Субботину, Рудик ещё раз крикнул:

– Настя, Настя! Тётя Лена!

Рудик замер, надеясь, что ему кто-нибудь ответит, но не дождался и пошёл вслед за дедом. Что происходит? Куда деваются люди? Странное облако над лесом всё так же неподвижно висело, словно нарисованное небрежной кистью безумного художника, и совсем не вписывалось в окрестный пейзаж. И опять Рудик обратил внимание на то, что в глазах у него словно песок насыпан. Он потёр их, до боли, пока не выступили слёзы. Они подошли к дяде Боре Войченко и его жене Римме, которые обеспокоенно поджидали их на дороге возле своих ворот.

– Кольку Лобова убили. – Сказал дед без предисловий, и Римма ойкнула, испуганно закрыв ладонью рот – Надо Алевтине сказать. И Ленка с Настей пропали.

– Куда пропали? – Спросил дядя Боря – А мы слышим, что вы кричите. Вы же только что вместе все бежали!

– Бежали. – Согласился дед – Да не добежали.

– А с Николаем то что, током убило? – Спросила Римма.

– Не знаем, каким током его убило. Рудя вон видел, говорит, что голова была проломлена. Не знаем что. Тело-то Кольки пропало. – Дед прикрыл глаза, и голос его дрогнул – И Ленка моя, и Настя тоже. Никого нет.

Несколько минут все озадаченно молчали. Дядя Боря скрёб свой лоб, глядя себе под ноги. Первой очнулась Римма, и достала телефон:

– В милицию звонить надо. Может, преступники из тюрьмы сбежали и теперь у нас тут разгуливают. – Она набрала номер, долго слушала, потом снова набрала, посмотрела на экран и безнадёжно сказала – Погас совсем. А я ведь только что его зарядила! Рудик, набери со своего.