Дальше случилось совсем удивительное. Тир оглянулся, присмотрелся, подошёл к девушке и вытер слёзы тыльной частью пальцев. Такой милой сцены она не видела и не чувствовала за всю свою жизнь.

– Это ты из-за банана расплакалась? – Разведя руками, пробаритонил разбойник от философов. – А я откуда знал, что ты не спишь. Предупреждать надо. Думал, что ты не увидишь, как я его съел. Не плачь, есть ещё один – для тебя. – На этих словах он достал из походного мешка банан и положил на стол. – Вот, пожалуйста.

– Банан? О, Господи… – Вика расхохоталась сквозь слезы так, как не смеялась никогда в жизни. Тир улыбался во все зубы, глядя на неё, и пожимал плечами. Вика никогда не ела бананов. И даже не мечтала. Но сейчас она прохохочется, и сразу встанет есть банан. Решено.

После завтрака Тир надел кофту, плащ, напялил капюшон, и строго посмотрел на счастливую бродяжку.

– Королева Виктория. Послушай меня. Я сейчас очень серьезно скажу. Очень. Запомни две вещи. Первая – тебя зовут Диана и ты приехала с отцом на гастроли. Вторая – ты сидишь в номере, пьешь чай, отдыхаешь, и ждёшь, пока я не приду. Я пойду на площадь и попробую заработать немного денег, потому что всё потрачено. Тебе покидать номер строго нельзя. На улице опасно. Ты всё поняла?

– Да, папочка. – Улыбнулась Вика, подивившись собственной раскованности. Тир улыбнулся в ответ, исполнил прощальный жест и ушел. Девушка вслушивалась в звуки уходящих шагов, и когда они затихли, глубоко вздохнула. "Тир, возвращайся пораньше. Я не могу и не хочу быть долго без тебя".

Промаявшись пару часов и напившись чаю, Вика смотрела в окно. Ситуация с беспорядками, вроде бы, улучшилась. По улице ходили люди, никто никого не преследовал. Вику очень беспокоило, что Тир не сказал, когда вернётся. Она постоянно размышляла и считала время. Жонглерское выступление длится час-полтора, идти до площади и обратно полчаса, значит итого около двух часов. Может быть, по пути Тир зайдет на рынок, или куда-то ещё, на это нужно максимум час времени. Вика бесконечно перебирала варианты и грустила. Ей очень не хотелось быть одной. Вся жизнь девушки прошла в одиночестве, и сейчас был первый раз, когда кто-то был рядом. Бродяжка понимала, что грустить глупо, и что она не может ему навязываться и всюду за ним бегать, особенно когда это опасно. Но девичье сердце билось в особом ритме, и рассудок ему не указ.

Вика решилась сделать короткую вылазку до площади, чтобы посмотреть, там ли ещё Тир. И затем сразу вернуться обратно. Девушке казалось, что новая одежда явно даёт понять, что никакая она не бездомная. К тому же, сейчас Вика чистенькая и ухоженная. Как леди. А значит, все встречные будут смотреть на нее и говорить – смотрите, вот идёт леди. И поспешат снимать в приветствии шляпы.

Решено.

Выпорхнув из холла гостиницы, Вика пошла по направлению площади Тамисона. Прогулка ей нравилась. Она в кои-то веки шла не бродяжкой с втянутой в плечи головой, а гордой дамой. Вот уже полпути позади.

Вика услышала чьи-то быстрые шаги сзади, затем почувствовала дыхание. Кто-то сильно дёрнул её за руку и развернул к себе.

Ширка. Бродяга, глава одной из групп местных хулиганов. Опять.

– Привет, замухрышка. Ничего себе ты нарядная. Охмурила того старика жонглёра, что ли? Ух, какая! Не зря я в тебе разглядел бабский потенциал.

– Отпусти меня, Ширка. Ну чего ты пристал?

– Чего пристал? – Хулиган смотрел на девушку в упор красными от злости глазами. – Ты меня опрокинуть решила, что ли? Бродяг провести? Ты моя собственность, дура, а не этого пришлого ублюдка. Он меня оскорбил, а значит и всех нас. Ты целый год жила на моей территории бесплатно, и теперь за всё рассчитаешься. Мы устроили новый притон на заброшенной фабрике Нисона, и ты там будешь самой сладкой вишенкой.