– Вирон, – говорил сержант, – то, что ты, халово отродье, дезертировал из расположения и переметнулся в стан ублюдков из Вельстова, мы уже знаем. Как только ты нам попадёшься, то в первую очередь я выдерну тебе зубы, а затем срежу мошонку. После этого передам сёстрам, а что с тобой сделают они, ты знаешь.

В голосе Скарта было столько напора, что Тим вначале поверил, что сержант говорит серьёзно, но, увидев знакомую ухмылку, даже рассмеялся.

– Не думал, что скажу такое, – говорил Скарт, – но я расстроился, когда выяснилось, что ты от нас свинтил. Увидеть снова не рассчитывал, но ты, халово отродье, мало того что вернулся, так ещё и ублюдков Вельстова себя полудохлого вытащить уболтал. Это что, интересно, надо сделать, чтобы пехотинцы Вельстова вытащили Сайдонца, да ещё рискуя собственной шкурой?

Вирон, – послышался за кадром голос Эйшора, – ты давай почаще нас удивляй, я с каждым пари на твой счёт становлюсь богаче, не останавливайся.

Да я лично прибью его при встрече, – послышался голос Лилы.

Ну, ты понял, да, кто опять проиграл, – рассмеялся за кадром Эйшор.

– Заткнулись, – осадил их сержант, – короче так, солдат. Как только просмотришь послание, сразу дай о себе знать, я с госпитального транспорта твой след потерял, а лейтенант требует сведений. У нас все дышат. Всё, давай, Вирон, не кашляй, от всех нас тебе затрещина и пожелание скорее лицезреть твою дикарскую морду. Особый привет от Лилы, ну, ты понял, – осклабился Скарт, – расти большой.

На этом лицо сержанта застыло, экран послания свернулся. Как оказалось, на душе теплеет не только при мыслях о поселенцах. Вид живых и здоровых сослуживцев тоже заметно поднял настроение.

Следующим действием с ручником стал вызов финансового отчёта. Увидев цифры, присвистнул от удивления. Сейчас Тим был рад, что при бардаке и неразберихе, которые творятся здесь во многих сферах, вопрос с оплатой решался в срок и исключительно честно. В самых смелых прогнозах, когда подсчитывал подлежащие оплате произошедшие с ним эпизоды, Тим получил сумму меньшую, чем видел на экране. Пришла мысль, что отчёт произошедшего с ним на Сурии, записанный в медотсеке, был передан в финансовый взвод его экипажа. В итоге ему разово выплатили жалование за несколько месяцев, плюс призовые деньги по каждому подлежащему оплате пункту. За бои, за ранения, за крушение десантного катера и ещё много за что. Плюс к этой довольно внушительной сумме Тим получил свою долю как член экипажа с добычи в мародёрских акциях, в которых участвовать не пришлось. Сумма премиальных оказалась выше, чем заработал лично.

Прикинув, сколько взяли гурты, вновь присвистнул. Теперь он понимал, почему каждый из пехотинцев буквально рвётся в бой ради возможности в числе первых оказаться на разграбляемой планете. На каком именно из верхних Сурийских миров побывал его гурт, Тим не знал, но теперь знал точно, что без дела он не сидел.

Собственное «я» пыталось напомнить, что премиальные добыты кровью, ведь он видел, как всё происходит. Стало грустно, пришлось опять оправдать себя тем, что не он виновен в сумасшествии этого мира. Не его вина, что мерзость стала здесь нормой. Успокоило мало, но Тим сразу прибёг к самому вескому для себя аргументу. В который уже раз он себе напомнил, что всё не ради выгоды, а ради близких людей и, главное, ради матери, которую поклялся разыскать во что бы то ни стало.

Следующие минуты, переведя ручник в режим ответного послания, Тим диктовал. Кратко описал злоключения на Сурии, рассказал, где он сейчас, и добрался до самого важного. Общими фразами Тим пересказал слова Дарьяла о Дэре. Спросил, как поступить и кому можно поручить это дело.