Всё, что хоть как-то может убить время, надоело настолько, что вскоре он опять оказался перед стеллажом. Прочитал три книги подряд быстро, за несколько дней. Истории Тиму не понравились, но зато он разобрался в языке. Большинство старых слов лишь немногим отличаются по звучанию, но смысл там понятен. Совсем непонятных мало, и Тим уловил идею, переданную на страницах книг давно истлевшими авторами.

Скука, речь об отрезке жизни нескольких человек, волею случая оказавшихся в одно время в одном месте. Жизнь в книгах текла в настолько отличной от реальности атмосфере, что Тим сразу причислил эту полку к вымышленным историям и двинулся дальше.

Обратил внимание на ряд из двух десятков совершенно одинаковых книг. Открыв первую, выяснил, что это не совсем книга. В руках оказалась конструкторская и технологическая документация большого количества образцов техники Содружества. Более плотные листы талмудов обладают памятью, и каждую страницу Тим, словно активный экран, пролистывал по несколько тысяч раз. Занятие пришлось по душе. В поселении Тим много часов провёл перед голографом, просматривая обзоры всевозможных технических устройств. Здесь всё значительно подробнее, начиная от стадии проектирования устройства и заканчивая составом сплава каждой его детали. Таблицы, схемы, компоновка, вид и состав каждой отдельной единицы и так же подробно об её электронной составляющей.

Листая страницы, Тим внимательно изучал нутро сложных машин и агрегатов. Последние четыре тома относились к разделу «Оружие», и Тим смотрел на образцы, о которых прежде не слышал. Огорчало, что не хватает знаний, чтобы понять принцип действия. Из нагромождения терминологии, которой принцип был описан, Тим ничего не понял. Он упорно вчитывался в столбцы, сопровождающие каждый лист. Тим с интересом исследовал каждую страницу.

Нашлось увлекательное занятие, и следующие месяцы, временами забывая о сне, Тим с удовольствием знакомился с древней конструкторской мыслью.

Разделы документации всё же закончились. Тим ещё раз обследовал стеллаж, но ничего похожего больше не обнаружил. Именно тогда на глаза второй раз попался доклад профессора Петропавловского.

Вначале читал без особого интереса, часто прерываясь на сон, иллюминатор и тренажёры, но по мере осмысления содержимого доклада отвлекался всё меньше.

Профессор подробно расписал методику превращения человека в существо иного нравственного порядка. Первое соскочившее с губ Тима ругательство огласило каюту, когда изучил подробно описанные профессором результаты подобной работы.

Тим сразу уяснил, что в докладе описаны разные стадии деградации человека и общества в результате применения методики расчеловечивания. Выругался ещё раз, когда, изучив один из промежуточных этапов, Тим во всей красе увидел современного индивида. Сразу вывел, что в те времена применить относительно общества весь спектр описанных профессором технологий не успели или попросту не стали.

Началась война, остановившая процесс тотального расчеловечивания. Однако и того, что было сделано, хватило, чтобы заставить системы Содружества войти в пике саморазрушения.

На последнем этапе описанных профессором процессов человек должен дойти до каннибализма, но этот уровень падения людьми достигнут не был. Современный человек в большей или меньшей степени застыл где-то посередине между человеком разумным и кровожадным животным. Единственной группой людей, дальше всех продвинувшейся по пути нравственной деградации, по мнению Тима, оказались военизированные подразделения, в умах которых крепко засело, что насилие есть высшее благо и признак доблести.