От её вида кровь приливает к низу. Хочется немедленно одеть её, спрятать от чужих взглядов. А лучше закинуть на плечо, оттащить домой и раздеть. Я, хоть и обладаю некоторой степенью выдержки, но всё же мужик. Который хочет эту конкретную женщину.

– Так ты её знаешь? – мерзко ухмыляется Хмурских. – Познакомь, Илюх, а?

Подсознание ревностно подсовывает картинку, как быстро мой бабник-приятель развёл бы Аглаю. Уж он не стал бы церемониться! Да и мало кто стал бы. Рано или поздно это случится с ней. Рано или поздно кто-то затащит Аглаю в койку, воспользуется её невинностью, обидит. И эта мысль бесит до невозможности!

– Забудь. – отрезаю я. – Она совсем ребёнок.

Маленькая, наивная девочка. Ей нужен флирт и ухаживания, а не грязные намёки Хмурого.

– Какой же она ребёнок? Молодая и красивая женщина. Достаточно взрослая… – влезает Суровин. Ей-богу, лучше бы молчал!

– Подруга. Моей. Дочери. – повышаю я голос. – Ребёнок. – и пресекая все возможные возражения друзей, обращаюсь к ней: – Зачем ты пришла, Аглая?

Она испуганно смотрит на меня и быстро произносит:

– Нине стало плохо, они поехали в больницу. Милена просила найти вас, потому что вы не отвечали.

Больше я не спрашиваю. Узнаю подробности по дороге. Мгновенно подрываюсь с места, хватаю Аглаю и тяну к выходу. Испытываю облегчение, что не употреблял алкоголь, поэтому сразу иду на парковку и помогаю девушке устроиться на сиденье, прежде чем сесть самому, и сразу выруливаю, набирая номер дочери.

Несколько секунд разговора, и я уже знаю все подробности. На секунду меня охватывает злость: Хмурый всегда кичится безопасностью своих заведений, а тут такое происходит с девчонкой из компании моей дочери! А если бы на месте Нины сейчас была бы Миленка!.. А если бы Аглая?..

Я звоню приятелю и ввожу в курс дела. Он обещает немедленно поднять все камеры и разобраться, какого чёрта произошло. На фоне этих действий я на мгновение забываю о девушке, сидящей рядом. Но сейчас, когда страсти немного улеглись в моей голове и мне больше не хочется рвать и метать, я осматриваю Аглаю.

– С тобой всё хорошо? – Она поворачивается ко мне, взирая покрасневшими глазами. – Ты пила какие-то сомнительные напитки? Выпускала стакан из виду?

– Я всё время сидела за столиком, и мой безалкогольный коктейль был прямо передо мной. – раздражённо отвечает она. – Никто чужой к столу не подходил, ну, кроме официантов. Может, я и ребёнок, но не настолько беспечна, чтобы не позаботиться о себе. Мне прекрасно известно, что может случиться на подобных вечеринках.

Она закатывает глаза и отворачивается к окну, а я морщусь, вспоминая, что однажды чуть было не произошло с самой Аглаей на одной студенческой вечеринке.

Сжимаю её руку и тихо говорю:

– Извини, я не имел в виду, что ты беспечна и не можешь позаботиться о себе…

Она снова поворачивает голову ко мне.

– Всего лишь то, что я – ребёнок. Я поняла. – скептически бросает она, но тоска в её глазах достигает критической отметки.

Я хочу разобраться, что уже успело с ней приключиться за сегодняшний день, когда мы не виделись, кто успел её обидеть, но не успеваю. Замечаю краем глаза какое-то движение на дороге, резко выруливаю в сторону обочины. Зад автомобиля заносит на грязи, и я одним колесом влетаю в придорожную канаву, пробивая его чем-то.

Аглая испуганно осматривает сначала меня, потом себя. Я занимаюсь тем же и, убедившись, что девушка в порядке, выхожу в ночь и изучаю пробитое колесо, после чего достаю телефон и выругиваюсь:

– Чёрт, чёрт, чёрт! – Снова сажусь за руль, включая аварийку, и спрашиваю у Аглаи: – У тебя ловит телефон?