– Где вы работаете?

– А то вы не знаете? – усмешка девушки стала почти издевательской. – На стройке я тружусь. Таких как я берут только на такую работу.

– На сколько я знаю, стройка – очень тяжелая работа. Даже ТАКИХ КАК ВЫ не часто на нее принимают.

– Я выносливая. Да и выбирать не приходится. Мне нужно маму лечить!

– Ваша мама больна?

– Да. Мой папашка не только мне жизнь искалечил, но и ей, подорвав ее здоровье своими выходками.

– А, кстати, где сейчас ваш отец?

– Вот чего не знаю – того не знаю. После того, как меня "закрыли", я его не видела.

– Он… Ведь это он вас обучил вашему прежнему ремеслу?

– Да. И предотвращая ваш следующий вопрос, сразу отвечу: он не мог убить Мухова.

– Почему?

– К тому времени, как он появился в моей жизни, разгульная жизнь сделала свое дело: папочка физически не мог держать оружие – руки ходуном ходили.

– А обучить он никого не мог?

– Все возможно. Но я об этом ничего не знаю. Повторюсь: он не появлялся в моей и, к счастью, и в маминой жизни больше десяти лет.

– Хорошо. Что вас связывало с Мухиным?

– Идеальная ненависть.

– Это как? – удивленно улыбнулся Степан. Если бы не блатные словечки Юлии, никто бы и ни за что не подумал, что у нее есть уголовное прошлое. И какое! Не смотря на не юный возраст и десять лет колонии за плечами, она выглядела почти подростком, если не считать легких морщинок в уголках глаз и цепкого холодного взгляда.

– Тринадцать лет назад Мухов "положил глаз" на мою маму. Отец как раз был в очередном запое и не смог ее защитить. Я успела вовремя. Мухов тогда не знал кто я такая и очень был удивлен, что молодая девчонка, не прицеливаясь, попала ему в ухо. Я тогда пообещала ему, что если он еще раз сунется к моей маме, пуля пройдет там, где надо.

– И что же? С его связями и возможностями можно было бы вас устранить в считанные часы…

– Согласна. Только я сразу вывезла маму из страны, а меня поймать не так уж и просто. Представляю, как он бесился!

– А когда "накрыли" вашу группировку, он сложил 2+2 и понял, кто вы есть на самом деле.

– Да. Пацаны меня бы не сдали, если бы не его угрозы и подкупы. Я их не виню. Все-таки, не карамельками торговала.

– Юлечка, а кто наш гость? – в кухню неслышно въехала женщина на инвалидной коляске и Степан был вынужден прервать свои расспросы. На усталом, когда-то очень красивом лице ярко блестели практически изумрудные глаза.

– Здравствуйте. Меня зовут Степан Андреевич, можно просто Степан. Я работаю вместе с Юлей. Вот, зашел узнать, почему она не на работе, – это было первое, что пришло в голову Степану. А действительно, будний день, а Юлия почему-то дома…

– Так как же? – Екатерина Матвеевна растерянно посмотрела на дочь. Юлия метнула на Степана рассерженный взгляд. – Юлечка, ты же говорила, что работаешь два через два?

– Так и есть, мама! – улыбнулась матери девушка. – Степа просто перепутал чего-то. Я уже ему объяснила, что прораб мне пошел на встречу и разрешил работать в другом графике. – Она пристально посмотрела на мужчину. В глубине ее глаз плескалось негодование. – Чтобы я имела возможность чаще находиться с тобой. Налить тебе чая?

– Да, спасибо.

Степан понял, что пора закругляться. Юлия не будет говорить с ним про свою прошлую жизнь при матери.

– Извините. Я, пожалуй, пойду! Всего доброго! – произнес Степан, вставая.

– Я вас провожу, – ледяным тоном произнесла Юлия, – мамочка, справишься без меня?

– Конечно, Юляш, – улыбнулась Екатерина Матвеевна, – до свидания, Степа! Заходите к нам еще. У нас так редко бывают гости…

– Мамочка, Степан очень занятой человек, – голос звучал ласково, но от взгляда, обращенного на него, веяло таким холодом, что мужчина невольно поежился.