Алла Леонидовна неопределённо хмыкнула, но комментировать не стала. Вместо этого, спросила о роде моей деятельности. Я рассказала ей, стараясь не упоминать интернат из-за страха отпугнуть её, что учусь в одиннадцатом классе. Она поинтересовалась, собираюсь ли я куда поступать. Я ответила, что собираюсь поступать в ветеринарную академию, так как очень люблю животных. Вообще-то, некоторое время я всерьёз планировала поступить в музыкальную академию. Мне очень нравится музыка и стань она делом всей моей жизни, я была бы счастлива. Но по здравому размышлению я пришла к неутешительному выводу, что найти работу музыканту сложнее, чем ветеринару. Недаром их столько в переходах.

– У тебя, наверное, есть домашний питомец? – заинтересовалась бабушка. Видно было, что Алла Леонидовна неравнодушна к братьям нашим меньшим.

Я отрицательно покачала головой.

– Мне нельзя, – ответила с грустью.

– Жаль. А вот у моего шалопая – Гришу я имею в виду – живёт огромный рыжий кот. Мейн Кун называется. Ну и здоровый, детина!

– Ой, они очень красивые! – я видела фото котика Мейн Кун в книжке про животных, украдкой взятой в библиотеке, пока воспитатель не пришла проверять мои домашние уроки.

– Красивый – это правда. А пушистый! Но ухода за собой требуют. Шерсть и чесать регулярно надо и промывать, чтоб не свалялась.

– А он большой?

Алла Леонидовна развела руки в стороны, наглядно показывая размер.

– Вот такого.

– Ого, какой! – такой кот мог равняться средней собаке.

– Немаленький, это точно. Значит, заведёшь себе животное, когда начнёшь жить отдельно от родителей?

– Думаю, да, – неуверенно ответила я.

По закону сиротам полагается собственное жильё, как правило, комната в коммуналке. Но реальность такова, что сирот в очереди значительно больше, нежели этих самых комнат.

Мы ещё немного поговорили на тему животных, после чего Алла Леонидовна рассказала со смехом, что упала, как в анекдоте, поскользнувшись на старой банановой шкурке, кем-то неосмотрительно брошенной на дорогу.

– Уточек я шла покормить и шкурку не заметила.

Оказалось, что произошло это в парке, что находится рядом с больницей. Как только она упала, вокруг неё тут же собрались люди, какой-то мужчина пытался помочь ей встать и тут-то выяснилось, что не то что вставать, а и трогать ногу или как-то шевелить ужасно больно. Вызвали скорую, которая приехала довольно быстро и отвезли в ближайшую больницу.

– Гриша всё никак понять не может, почему я не попросила врачей отвезти в платную больницу. А мне было так больно, что без разницы куда, лишь бы быстрее.

Довольно скоро в нашем разговоре с Аллой Леонидовной я заметила одну особенность, а именно, какой бы темы мы ни коснулись, она непременно упоминала её единственного и горячо любимого внука. Хоть она и звала его шалопаем, но прощала ему многое.

Бабушка считала, что плохое поведение Гриши – это полностью вина отца. Не присмотрел вовремя, не уделял должного внимания, да ещё и всячески попустительствовал. Рассказывая про Антона, отца Гриши, бабушка переставала улыбаться. Ее глаза вмиг делались грустными, а на лице проступали морщины.

– Это моя, конечно, вина, что Антон такой беспринципный. Растила одна и сама вечно была занята на работе. Потом вот взяла кредит в том банке, где работала сотрудником и открыла первый отель. Тут уж времени на сына совсем не осталось. Но понимаешь, казалось, для него же стараюсь. А вышло вот как, – печально поведала Алла Леонидовна. – К счастью, Гришка добрее. Мать его хоть и не особенно воспитывает, но всё-таки человек чуткий и Гришу этому научила. Правда, чуткость эту он тщательно скрывает – в тех кругах, где он крутится, не принято быть добрым.