– Извиняйте. Я по-вашему не разумею, – оправдывался Авдей.

Но несмотря на это, оба, пусть с трудом, но могли договориться. Помогал язык жестов.

Однажды, отправившись осматривать новое пастбище, Аиткул решил взять с собой Авдея. Его усадили на невысокую пегую кобылку, и он сидел на ней, свесив свои длинные босые ноги, и временами казалось, что его пальцы вот-вот коснутся земли. За всю дорогу Авдей не проронил ни единого слова, он все глядел по сторонам, словно бы увидел окружающий его мир в первый раз: бескрайную степь, холмы, зеленую траву под ногами, небо над головой, птиц. Все Авдею было любопытно.

– Велико, Господи, творение Твое и всюду благолепие, – произнес Авдей.

Аиткул взглянул на Авдея и увидел на его лице просветлевший взгляд, наполненный жизнью. Авдей поднял голову, подставляя лицо солнцу, и закрыл глаза. Степной ветер обдувал его лицо шевелил волосы.

К полудню, когда солнце поднялось в самую верхнюю точку, они решили сделать привал, укрывшись под тенью деревьев, растущих на краю луга. Как только ослабили подпруги коней и сняли с них поклажу, Авдей вышел в середину луга, опустился на колени и зачерпнул в ладонь комок черной земли, он помял ее в своей ладони и, поднеся к лицу, стал с жадностью вдыхать ее аромат.

– Эх, хороша у вас земля! – сказал Авдей, отняв ладонь от лица. – Черная, жирная, душистая, – он еще раз поднес ладонь к лицу.

В уголках глаз Авдея блеснули слезинки, словно что-то оттаяло у него внутри.

Так и жил Авдей на новом месте.

Сегодня Аиткул хотел, чтобы Авдей остался в стойбище, пока они с Зиянгиром пригонят табун.

– Конь, – сказал Аиткул Авдею, указывая в сторону стойбища. – Вай, вай, – добавил он, прихрамывая при этом на одну ногу.

– А, захромал, – догадался Авдей. – Конь захромал?

– Якши (хорошо), – сказал Аиткул, видя, что Авдей понял, о чем он его просит, и добавил по-русски: – Хорошо.

– Якши, якши, – скороговоркой повторил Авдей и затряс утвердительно головой. – Не беспокойся, посмотрю я копыто.

Он поднес пиалу к губам и произнес:

– Спаси, Господь, – проговорил Авдей и с жадностью опустошил пиалу.

Молоко растеклось по его усам и бороде, оставляя белые следы. На лице Аиткула появилась улыбка. Заметив это, Авдей тут же обтер губы рукавом рубахи.

– Премного благодарствую, – сказал он. – Спасибо, рахмет, – повторил он по-башкортски.

Это еще больше развеселило Аиткула.

Авдей уже знал некоторые башкортские слова и при случае пользовался ими, вставляя какое-нибудь выученное им словечко.

– Якши урус, – сказал Аиткул, расплывшись в улыбке, и пошел прочь.

В середине первой половины XVIII столетия, с приходом к власти Анны Иоанновны, дочери Ивана V – единокровного брата Петра I, Россия уже все более обозначалась на политической и экономической карте Европы как крупная евроазиатская метрополия, продолжая присоединять к своей территории новые земли. Нуждавшаяся в притоке дополнительных средств Российская империя устремила свой взор дальше на восток, до Большого каменного пояса – Уральского хребта, протянувшегося от самых северных широт и на юг через весь Евразийский континент, деля его на две части – Европу и Азию, в земли народов, населяющих территорию от Итиля до самого Яика, протекающего у самых границ пустынных земель Полуденной и Средней Азий.

Не имея в достаточном количестве собственных полезных ископаемых: железных и медных руд, серебра, золота, драгоценных каменей и самоцветов, которыми были так богаты недра Сибири и Урала, Россия, жадно алчущая иметь все это в собственном распоряжении, стремилась любыми средствами взять под контроль все эти богатства. В меди и железе нуждалась растущая русская армия, а золотом, серебром и драгоценными камнями набивали свои кошельки российские монархи и знать.