Часть канала естественным образом проходит через сердце, и ученику предписывают представить здесь лотос с четырьмя лепестками[31]. На околоплоднике цветка (там, где формируется плод) следует визуализировать бледно-розовую точку, символизирующую воплощение неразделимого единства дыхания и разума.

Появляется богиня спонтанно, когда нормальные мыслительные процессы останавливаются, однако она не является в точности тем, чем должна быть в нашем западном понимании, она не является объективной сущностью. Ее форма и (как мы увидим далее) действия находятся под контролем медитирующего. Итак, мы подходим к очень интересной тибетской идее о том, что божества, демоны и некоторые другие классы духовных сущностей представляют собой психические явления. Но, с другой стороны, предположение западного читателя о том, что все эти сущности субъективны, также ошибочно.

На Западе существует четкое разделение между субъективным и объективным, но в тибетской философии граница между этими понятиями довольно размыта. Несомненно, тибетцы верят в то, что они могут вызвать божество силой воображения, но в то же время божество само по себе не считается «воображаемым» в привычном смысле этого слова. Как будто ментальная картинка действует в качестве временного тела, которое активируется духом божества, находящегося где-то в «вышнем мире».

Человеку с западным образом мыслей нелегко принять эти идеи. Мы к ним еще вернемся в этой книге. Сейчас просто необходимо отметить, что тибетское восприятие внутренних процессов не имеет ничего общего с западной психологией.

На этом упражнение для достижения пхо-ва не заканчивается. Ученику предлагают представить цепочку гуру, упоминавшуюся в молитвах. Над своей головой в области кроновой чакры ученик обязан, как и раньше, видеть своего связующего гуру, но теперь тот должен принять форму самого Дордже-Чанга. Этот верховный Будда традиционно представляется сидящим со скрещенными ногами на троне льва. Над этим псевдо-Дордже-Чангом располагаются другие гуру в традиции пхо-ва, каждый из которых сидит со скрещенными ногами один над другим, цепочка простирается до настоящего Дордже-Чанга[32].

В визуализации содержится мощный эмоциональный элемент. Ученику необходимо являть свою веру «до тех пор, пока у него на теле волосы не встанут дыбом, и слезы не потекут по щекам». Когда ученик достигнет такого состояния, он вновь должен молиться своим гуру. Форма молитвы приведена в начале главы.

Когда молитва заканчивается, упражнение усложняется. Ученик должен представить, что часть цепочки гуру, когда-то имевших или до сих пор имеющих человеческую форму, начинает постепенно растворяться в великолепном сиянии, которое, наконец, вливается в тело связующего гуру (представляемого в виде Дордже-Чанга). После этого ученик снова обязан неистово молиться связующему гуру столько, сколько сможет.

За повторной молитвой следует еще один ряд сложных типично тибетских визуализаций, поскольку они воплощают веру тибетцев в силу звука и в представление определенных звуков в виде букв тибетского языка. Визуализация начинается, когда ученик представляет слог «хум» («hum») в сердце гуру.

В индуистской традиции слог «хум» из-за своих вибрационных характеристик считается фундаментальным звуком Вселенной как таковой. В Тибете, по крайней мере, в этой отдельной медитации, он воплощает сущность разума Будды, а за ним и всех будд. Эти понятия, впрочем, не могут быть совершенно разными. В Тибете бытует убеждение, что разум Будды охватывает предельную реальность, в которой находится основание всех проявлений.