Среди большого разнообразия игр самой любимой забавой тибетцев был запуск змеев. К сегодняшнему дню он стал национальным видом спорта, чем, собственно, и являлся изначально. Массовый запуск змеев начинался по разрешению властей, обычно в засушливом сентябре. Все знали, что концентрация даже самых легких летательных аппаратов в облачном небе может вызвать гнев бога дождя. В горах этому способствовали громкие звуки, поэтому люди старались не кричать, если видели, как со стороны Индии прибывают тучи – главная причина тропических ливней. В первое утро осени одинокий змей зависал над Поталой, а через несколько минут к нему присоединялись другие, всевозможных форм, размеров и окраски, которые постепенно разлетались над небом Лхасы.

Выписывая виражи, попрыгивая и раскачиваясь на ветру, воздушные чудовища объединялись в группы и разыгрывали битвы, стремясь свалить на землю противников. Ночью глаза драконов загорались красным светом, исходившим от небольших масляных ламп. Кроме того, участники ночной битвы стонали и ревели, как живые: в туловище змея вкладывались раковины, размещенные таким образом, чтобы воздух, проходя через них, издавал звуки различной тональности. Много терял тот, кто не видел этого феерического зрелища, но еще больше страдали те, кто наблюдал его впервые. Можно представить себе ужас крестьян-погонщиков, прибывших с караванами из дальних стран. Просыпаясь среди ночи от страшных воплей, они выглядывали в окно и видели изрыгающих огонь чудищ; казалось, сами боги сошлись на поединок, грозя в пылу битвы уничтожить не только друг друга, но и весь город вместе с испуганными, ни в чем не повинными торговцами.

Осенью в тибетских домах чаще, чем в другие сезоны, устраивались пиры. Роскошное застолье с десятками, а порой и сотнями гостей начиналось с приглашения. Его писали на толстых, больших (30 х 60 см) листах бумаги от лица хозяина, хозяйки и виновника торжества; каждый из перечисленных скреплял послание личной печатью. Размноженный по числу приглашенных, упакованный в конверт с изображением фамильного герба, закрепленный на длинном жезле, документ переходил в руки гонцов. Посланцы садились на чистокровных скакунов и отправлялись в путь, размахивая палками, на которых, подобно знаменам, развевались дощечки с текстами молитв.

Замок тибетского князя

Перед отъездом всадники заучивали устный вариант приглашения, где давалась иная, на сей раз правильная, информация. Обычай давать ложные сведения в письме возник давно и был надежной защитой от разбойников. Напав на роскошную кавалькаду, бандиты, безусловно, прочитывали документ и могли напасть на дом, в тот момент полный еды. Для предотвращения злодейства хозяин искажал в письме свое имя, неверно указывал адрес, дату, тогда как точную информацию будущий гость получал из уст гонца. В отдаленных районах Тибета этот обычай сохранился до нашего времени.

Хозяйка начинала готовить стол задолго до торжества, понимая, что прием гостей делает ей честь, определяя репутацию супруга и всего семейства.

Тибетский князь с семьей

Страна, расположенная на высоте 4000–5000 м над уровнем моря, представляет собой нечто похожее на гигантский холодильник.

Заготовленные впрок продукты сохраняют свежесть из-за низкой температуры, но в большей мере вследствие сухости воздуха. Спокойно пролежав лето, мясо здесь может храниться еще год, а зерно остается съедобным веками.

Тибетцы всегда выступали за равноправие мужчин и женщин во всех сферах, кроме кулинарии. Кухня в Лхасе и других городах горной страны считалась мужским делом. Основу питания составляло простое блюдо под названием «цампа». Оно приготавливалось из ячменя, поджаренного до светло-коричневого цвета, промолотого и прокаленного на огне. Собственно слово «готовить» в его привычном понимании для традиционной тибетской еды неприменимо, ибо золотистую муку не нужно варить. Каждый обитатель «крыши мира» носил при себе недельный запас цампы. Почувствовав голод, человек ссыпал муку из кожаного мешка в личную чашку, заливал ее чаем, размешивал пальцем до густого теста и принимался за еду. Богатые хозяйки пользовались более изысканным рецептом этого блюда: замешанное на горячей воде тесто заготавливалось впрок, а в определенный день нарезалось на кусочки и подавалось к столу в виде сырого печенья.