– Стой, Володырев!
Крысиные бега начались! Мы рванули к разным выходам. Я посмотрел на Рому:
– А ты?
– Я домой. Слушай, ты не расстраивайся, что завуч там наговорила, ты же знаешь, она…
Я увидел, что Алиса вызывает такси. Глупая! С пробками в это время тебе и к вечеру не добраться до Шара! Пора показать этим бестолковым, кто тут самый умный. Победа будет за мной.
– Спасибо за поддержку, Ромыч. Я погнал.
– Удачи! Не подкачай.
Я единственный, кто додумался ехать на наземном метро. До ближайшей остановки пятнадцать минут, на первый взгляд это кажется минусом, но компенсируется скоростью транспорта и отсутствием пересадок. Большинство выбрали метро и автобусы. Иськин, Рита и Евроньюз прислали в общий чат селфи из вагона. Я написал им: “Вы проиграете”, а они ничего не написали.
Компанию мне составил Стивен Кинг и его аудио-рассказы. Я смотрел в окно поезда, впитывая городские ландшафты и мрачные фантазии короля ужасов. Киевский район сменился Карнавальным, узкие улочки – широкими проспектами и торговыми центрами, пряничные домики – небоскребами. Подъехали к Набережной реки Сивка, и до меня донесся запах выпечки – здесь расположена старинная хлебная фабрика. Ближе к площади Мира, где висел Шар, появлялись толпы иностранцев. Азиаты, американцы, арабы, русские, все возраста и национальности – я бы не удивился и эльфам верхом на единорогах.
В один момент я открыл Тетрадь – на странице Грохида, где, сидя в столовой, написал “сонный паралич”. Ниже появились слова, выведенные красивым почерком.
Сонный паралич.
Так люди называют Асглисианэ. Великий миг, когда лицом к лицу с Тенью (или Тенями) встречается существо человек. Миг нарушения границ и восстановления первозданного. И невозможно дышать, потому что в Мире Теней воздуха нет.
“Не очень-то научно”, – подумал я, забыв удивиться взявшейся из ниоткуда надписи.
Когда на станции “Шаровая” поезд затормозил, я спустился по эскалатору. Мимо прошла группа людей в рясах и капюшонах, с транспарантами. Надписи гласили:
Шар вернет Орвандии Орвандию.
и
Боги пришли, чтобы дать отпор.
Через пару минут дома расступились, и перед моими глазами возник Шар. Я остановился, невольно открыв рот. Величайшее Чудо света светилось. Люди фотографировались, игнорируя волшебство рядом с ними. Многие извращались: делали фото, на которых «держали» Шар указательным и средним пальцем. Или “касались” его кончиком языка.
Какой-то блогер в прямом эфире рассказывал небылицы.
– …я пообщался с физиками, но никто не может сказать, что заставляет Шар светиться. Один упомянул бозон Хиггса, но точной инфы нет. Подписывайтесь на мой канал!
Я включил телефон. Навел камеру на Шар. Тапнул для фокуса. Хотелось зайти внутрь, стать частью Шара, и речь не о том, чтобы проникнуть за ограждения, установленные десять лет назад, а – прямиком в него. Нужно нажать на кнопку, выиграть нелепый спор, но он казался таким незначительным.
Я увидел новый смысл. О нем мне никто не рассказывал. Школы, университеты, экзамены, деньги… Передо мной светился Шар, понимаете?
“Ха-ха, я первый, выкусите!” – написал Сидорович в чат и скинул фото. Я опустил камеру: вот и все, нет, так нет. Но проигранный спор – чепуха, потому что вместе с Шаром что-то светилось внутри меня, и хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
– Эй. Мне нужно пять баксов, не одолжишь?
– Что?
Я дернулся от неожиданности. Рядом стоял маргинал в куртке цвета хаки, от него несло спиртом, пара зубов отсутствовали.
– Ты че, школота? Дохера умный?
– Да нет, я…
– Денег, блин, дай. Хорош таращиться! – и он срифмовал слово “шар” с каким-то матом.