– Привет, – прошептала она еле слышно и помахала рукой.

Молодой человек замер, прижав связанные руки к голой груди. Они бы так и стояли, молча глядя друг на друга, если бы ревнивый папаша не заслонил свою дочь грудью.

– Видела бы это твоя покойная мать! – завизжал Футус и вывалил в окно свои раскрасневшиеся щеки.

Не желая нервировать отца и опасаясь, что он вновь запрет её на целый день, Лотти молча удалилась вглубь комнаты.

– Во-о-н! – рявкнул Футус босоногому юноше и с грохотом захлопнул окно.

Молодой человек не сдвинулся с места, надеясь, что она вновь подойдёт и вновь откроет окно, но за окном всё затихло.

– И что же с ним делать? – обратился хранитель уличного порядка к товарищу, но единственным полученным ответом были пожатые плечи.

– Как давно вы на службе? – спросил Тиазиф.

– Неделю, – ответил один из них.

– Идите на улицы, – Тиазиф прислушался. – Там что-то происходит. Узнайте, что именно.

– А как же нарушитель? – спросил второй хранитель.

– Да никакой он не нарушитель. Он здесь частый гость. Вы привыкните к нему, – поэт нетерпеливо махнул рукой в сторону ворот.

Хранители уличного порядка поспешили к выходу, переглядываясь и спотыкаясь на ровном месте. А молодой человек подошёл к Тиазифу и сел рядом.

– Лиор, мой мальчик, – Тиазиф прислонил свой посох к скамье и развязал молодому человеку руки, – как ты поживаешь?

– Отлично, – Лиор потёр запястья. – Вот только у отца опять сердце побаливает, я приехал за лекарствами.

– И заодно задумал управляющего лишить здоровья и сна, – Тиазиф улыбнулся.

Лиор прыснул:

– Да куда там. Таких ничто не берёт.

– А как твой племянник?

– Всё также: по улицам бегает, бездельник. А почему вы так часто спрашиваете о нём?

– Он особенный мальчик, – ответил поэт.

– Вы это уже говорили, но толком ничего не объясняете.

– Каждому знанию – своё место и час, – Тиазиф посмотрел на небо.

– Почему она родилась именно его дочерью? – Лиор вновь взглянул на окно. – И почему она не из гонтов?!

– А небо сегодня ясное, – поэт глубоко вдохнул.

– Да, ясное, – Лиор бросил равнодушный взгляд на небо.

Тиазиф посмотрел на Лиора и положил руку ему на плечо:

«В каждом человеке есть глубина.

Вот, только, у кого-то – это липкое болото,

А у кого-то – облака.

Хоть мы под небом одним ходим,

И кровью одинаковой кипим,

Но всё равно – мы так расхожи,

Что кто-то ненавистен нам, другой любим».

– Вы мастер бить в цель, Тиазиф. Да ещё и стихами, – Лиор окинул площадь взглядом. – А где же ваш писарь?

– О, я отправил его за пергаментом, но он, видать, ещё и за сладостями побежал.

– Кошмар! Кошмар! – послышалось издалека.

– Что там случилось? – Лиор посмотрел на главные ворота.

– Беда, – Тиазиф нахмурился. – Беда, но новое начало.

– Беда?! О чём вы? – Лиор вскочил на ноги.

– Иди. Ты сам всё узнаешь. Но знай: завтрашний закат – особый закат, – Тиазиф пригладил бороду. – А я дождусь своего писаря и пойду, поищу Сейту. Надо поговорить с ней.

Зная, что Тиазиф любит говорить загадками и недоговаривать, Лиор не стал его расспрашивать.

– До встречи, поэт, – попрощался он и побежал к воротам.

– До встречи, мой мальчик. И присматривай за своим племянником, – крикнул Тиазиф ему вслед.

– Хорошо, – крикнул Лиор в ответ и исчез за воротами.

«Он ей помощник,

Он ей судьба.

Он ей дорога

Без края и конца!»

– задумчиво добавил Тиазиф, но его уже никто не слышал.

Среди торговых прилавков перешёптывались гонты. Их возмущению, смешанному с ужасом, казалось, не будет предела.

– Но этого быть не может! – негодовал сухопарый продавец зелени. – Она же его дочь!

– А ты не слышал про пророчество? – спросил его сосед, торгующий разными ягодами.