– Взаимно… – Даша даже и не старалась проявить хоть малейшую любезность. – А в друзьях у Мариши меня нет потому, что я такими глупостями не занимаюсь: мне мои одноклассники ещё в школе надоели. Есть ведь и другие ресурсы, где можно общаться и размещать фотографии. Но с ними Мариша не дружит… Так что в сетях мы с ней никак не френдим. Я вообще предпочитаю живое общение.

– Такая принципиальная позиция в наше время, особенно среди молодёжи, – большая редкость, могу только поприветствовать… – Павел всё пристальней вглядывался в необычную девушку. – Не пойму… Даша мне кого-то очень сильно напоминает, но при этом вы с ней совершенно не похожи…

Марина выдержала мучительную паузу, задержала дыхание и еле слышно произнесла:

– Зато вы очень похожи, Паша… Прости, Даша, что всё получилось вот так… Я хотела по-другому… Паша, это твоя дочь. Даша, это твой родной отец.

– Что?!

Павел и Даша воскликнули это одновременно, с абсолютно одинаковой интонацией, что могло бы в другое время выглядеть забавно, но только не в этот раз и не в этом случае.

Марина с потерянным видом без сил откинулась на спинку дивана. С одной стороны, ей стало гораздо легче, а с другой стороны, она понимала, что всё только начинается…

Павел и Даша в изумлении посмотрели друг на друга, потом, не сговариваясь, подошли к зеркалу, которое висело на стене слева от входной двери, и ошарашено принялись себя и друг друга разглядывать. Когда они вот так стояли рядом, никаких сомнений не оставалось: это были два родных человека, похожих друг на друга, как только могут быть похожи близкие родственники.

Даша оглянулась на Марину.

– Мариша… – севшим голосом произнесла она. – Ты для этого меня сюда привезла?

– Да… – ответила Марина сквозь слёзы. – Прости, что сразу не сказала. И ты прости, Паша. Если хочешь, сделай генетическую экспертизу…

– Какая, к чёрту, экспертиза, Волошина?! – Павел взъерошил свои густые вьющиеся волосы. – У меня что – глаз нет?! Да это просто вылитая моя мама в молодости! И я. Я ведь тоже на неё, на маму, похож… Тебе сколько лет, Даша?

– 22! – вскинула подбородок Даша. – Можете не считать – я родилась 21 марта 1997 года, то есть зародилась в двадцатых числах июня годом раньше…

– Я помню ту ночь на океане, Волошина… – Павел широко распахнутыми глазами смотрел на Марину. – И я вижу Дашу… Не надо никакой экспертизы. И так всё понятно.

– А мне теперь понятно, почему меня всю жизнь сопровождает ваза с океанским песком… – пробормотал Даша. – Точнее, сопровождала…

В кабинет вошла Оксана с подносом, на котором стояли миниатюрные чашечки с кофе, хрустальный графин с коньяком, пузатые бокалы под него, бутерброды с красными икрой и рыбой, тонко порезанный лимон на блюдце.

Павел, который уже пришёл в себя, бросил секретарю:

– Ни с кем меня не соединяй. Даже с женой. Особенно с женой…

Оксана, кивнув головой, оставила на журнальном столике поднос и удалилась, плотно прикрыв за собой дверь.

В кабинете повисла напряжённая тишина. Марина молча рассматривала свои подрагивающие пальцы. Даша подошла к окну и присела на низкий подоконник, глядя на улицу Ленинскую сквозь макушки разросшихся деревьев. Павел растерянно стоял посередине, переводя взгляд с Даши на Марину и обратно.

– Простите меня оба… – еле выдавила Марина. – Так по-дурацки всё получилось. Но я подумала… если со мной вдруг что-нибудь случится… чтобы Даша не осталась совсем одна в этом мире.

– Да что с тобой может случиться, Мариша?.. – Даша спрыгнула с подоконника и подошла к маме. – И как я останусь одна, если у меня есть бабушка и дедушка, дядя Витя?..