– Пойдем, – Юкия обхватил его за талию и потащил в комнату.

– Я что-то передумал! – вскрикнул Блэйм, когда они подошли к кровати.

Юкия, загадочно улыбаясь, взял с полки книгу под названием «Соперница-Невеста», которую на днях купил Блэйм, и начал крутить ею в воздухе, активно подмигивая ему.

В тот же миг, позабыв обо всем на свете, Блэйм рассмеялся и поспешил залезть под одеяло.

– Давай, читай! – нетерпеливо заерзал он, лежа на животе.

– Кажется, в прошлый раз мы остановились… – проговорил Юкия, тоже залезая в кровать.

– Ты с самого начала начни!

– Ах, да, я уверен, это будет захва… возбуждающе, – протянул он, чмокая Блэйма в затылок.

Юноша снова прыснул со смеху, его щеки загорелись, он подложил подушку под подбородок и обхватил ее руками, ожидая с нетерпением, когда Юкия начнет ему читать.

Юкия издал пару звуков, готовясь к чтению, прижался ногой к теплому бедру Блэйма и начал читать:

«В лето 1856 года две юные воспитанницы выпустились из пансионата для благородных девиц им. Св. Августина, одну звали Мадлен, а другую Изабелла. Они были близнецами.

С самого раннего детства они были неразлучны. Люди часто путали их, так как они любили одинаково одеваться и носили практически идентичные прически. Им нравилось разыгрывать взрослых и выдавать себя одна за другую, и смеяться над тем, как близкие злились из-за их проказ. Правда, каждая из них подарила друг другу по маленькой отличительной черте. Так, Мадлен дала сестре маленькую брошку в виде красной розы, которую Изабелла приколола к атласной ленте для волос, а Изабелла подарила Мадлен брошку с маленьким ангелочком, которую та прикалывала к сорочке под верхней одеждой. Эти маленькие детали тешили самолюбие сестер, и, хотя их практически невозможно было отличить, и люди, включая их собственных родителей, часто путали девушек, Мадлен и Изабелла знали свое истинное различие – и это был секрет.

Они не были прилежными ученицами, поэтому под грозными и недовольными взглядами монахинь, смеющиеся и свежие, как только что распустившиеся бутоны розы, со смуглой кожей и белоснежными улыбками, держась за руки, они выбежали за пределы ненавистного им пансиона, запрыгнули в экипаж и напоследок, высунув две светлые головки в маленькое смотровое окошко, показали воспитательницам языки.

Старый кучер, на глазах которого девочки росли, заметив поведение юных проказниц, тихо рассмеялся. Хлестнув лошадей, он повез девушек в родовое имение, в котором они не были практически пять лет.

– Как поживает отец, Джо? – Мадлен села на переднее место, то, что было ближе к кучеру. – Давно не было от него вестей.

– Ах, хозяин совсем захворал в последнее время, поэтому было отдано распоряжение о вашем немедленном приезде.

– Что? – удивилась Изабелла. – Отец болен?

– Вы обо всем узнаете, когда мы приедем, – вежливо ответил им Джо, не желая продолжать этот разговор с двумя впечатлительными прелестницами.

Сестры что-то шумно обсуждали между собой и совсем не заметили, как начался сильный дождь. Дороги тут же размыло, и, как назло, колеса повозки увязли в грязи.

Девушки сильно продрогли, сидя уже около часа в ожидании, когда кто-нибудь проедет мимо и поможет им. Старик Джо пытался палками вытолкать повозку из ямы, но сил в его дряхлых руках уже практически не было, и он только весь промок до нитки.

Издалека послышалось ржание, мчащихся лошадей. Это оказался пассажирский дилижанс. Увидев застрявший на дороге экипаж, извозчик дилижанса остановился:

– Что у вас произошло, сэр? – поинтересовался пожилой извозчик.

Мадлен и Изабелла наблюдали за происходящим из-под полупрозрачной вуали, которая спадала с их шляп прямо на лица.