- Тебе все равно придется сказать. Где ты взяла девочку? Кто она и…

- Да господи! - ершусь и поворачиваюсь, уперевшись спиной в холодное стекло. Лучше уж так.

Злюсь. Меня бесят его вопросы и отсутствие выбора! Какого хрена?! Я ему не принадлежу! Он не имеет права и вообще…как же я тебя ненавижу, козел!

- Что ты ко мне пристал?! Какое тебе дело?!

- Большое.

Очень многозначительно. Долго думал над ответом?!

Колю его взглядом, в ответ Алан лишь улыбается, выдыхает дым носом и делает шаг на меня.

- Откуда ребенок?

- Она моя племянница, ясно?! - отталкиваю его руку, которую он хочет положить мне на подбородок, - Все?! Теперь отвали!

Хочу уйти. Нет, не так, мне это просто необходимо! Только вот меня никто не спрашивает. Алан грубо прижимает к стеклу обратно, берет за горло. Без боли, но неприятно, правда от взгляда неприятнее вдвойне: тяжелый он какой-то вдруг стал, стальной.

- Ты видела своего брата?

- Пусти, ты…

- Я спрашиваю: ты его видела?!

- Да! И что с того?!

- Какая же ты дура! - рычит, откидывая сигарету в какую-то вазу, приближается, - Никогда больше не встречайся с ним, поняла?! Выйдет на связь — говоришь мне сразу.

- Я…

- Есеня, я сейчас не шучу! Ты поняла?!

- Да в чем дело?!

- Твой брат опасен. Для тебя тем более.

Это даже смешно. Я расслабляюсь с ухмылкой на лице, потом многозначительно поднимаю брови и тяну.

- Кто еще опасен тем более для меня? Он меня пальцем не тронул и совершенно точно не хватал за горло. Как некоторые.

Вот теперь я вижу Берсанова. Он начинает злиться, как только я начинаю говорить, а под конец фразы почти на грани. Смеряет меня взглядом тяжелым, как стальное одеяло, так что я уже готовлюсь к очередному болевому шоку, но этого не происходит. Алан громко цыкает и резко отстраняется, щурится — а колоть, не колет. Лишь еще раз фыркает.

- Не сравнивай нас.

- Где твоя жена, Алан? - усмехаюсь еще злее, ядовитей, хочу его уколоть, уличить в лицемерии и подлости, но снова даю маху.

Он только улыбается в ответ на мой вопрос, нагло так, с расстановкой — злость тут же тает, и расстояние сокращается. Вот он снова сверху нависает, смотрит пронзительно и шепчет.

- Передо мной.

Заявление выбивает почву из под моих ног. Я хочу парировать еще, только вот проблема в том, что в который раз я забываю все слова, да и острóты разбегаются в стороны. Ничего не осталось. Смотрю тупо на него, глазами хлопаю, а Алан нежно касается моей щеки и добавляет.

- Тебе пойдет моя фамилия, птичка.

Козел! Он все уже решил! Как обычно!

Исключительно благодаря этому, я могу придти в себя. Бью его по руке, выпускаю иголки и хмурюсь. Рычу.

- Я не скажу тебе «да».

- Ты уже сказала.

- Не на это!

Смеётся.

- На это тоже скажешь. Ты выйдешь за меня.

И это, примечательно, не вопрос. Хотя что здесь примечательного? Скорее очевидно.

- Только если ты меня заставишь, мудак!

- Полюбовно будет.

- Ни за что!

- Будет. Вот увидишь — ты будешь моей женой и матерью моих детей.

Алан вновь берет меня за горло, как просто обожает, а потом снова накрывает мои губы своими. Что?! Попытка закрыть мне рот поцелуями?! Не выйдет! Я так зла, что не отвечаю принципиально, просто деревенею и смотрю сквозь него. Его это опять, правда, только лишь смешит…

- Думаешь, меня это остановит? - ласкает мои уши своим хрипловатым, тихим смехом, потом касается ключиц, - Я хорошо знаю, как заставить тебя если не говорить, то стонать…

К сожалению…это правда. Мы оба знаем, что это так. Тут сколько угодно прячь голову в песок, на поверхности лежит — мне в постели крыть нечем. Как бы я его не ненавидела, башню сносит, а желание бьет, как подземный гейзер.