– Давай быстрее Лемешев! – Ратновский, который возглавлял расчетное бюро, где работал Савик, помог математику снять дубленку и сам повесил ее на вешалку. – Давай причешись! «Главный» тебя дожидается… У него там двое гостей… Из «конторы», которая нас курирует… Один, что постарше, генерал! Поговорить с тобой хотят… Ты, что выпил что ли?

– Так юбилей у Нестерова…

– Режимное предприятие, Лемешев! Ракетный завод б… такая! Какие к черту юбилеи еще… Как бы дал бы!

Ратновский сделал движение кулаком.

– Петрович, я символически, – забавы ради, принимая защитную боксерскую стойку, ответил развеселившийся математик.

– Слава богу, тебя забирают из моего бюро, – вздохнул Ратновский. – Будешь теперь у Нотаныча работать… Он хоть и еврей, но мужик классный!

– А вы Никола Петрович, что против евреев имеете? – улыбнулся математик. – Это, между прочим, самый народ божий! Кроме того, я читал что Гитлер, перед тем, как ампулу с ядом засунуть в рот, говорил, что открыто выступить против евреев, было самым смелым поступком в его жизни…

– Сравни меня еще с Гитлером! – Снова замахнулся Ратновский. – Причесался? Рожу сделай серьезную… Давай вперед!

– Ваше бюро технических просчетов без меня пропадет, – захихикал Лемешев. – Ой, то есть расчетов!

За дверью кабинета главного инженера Вячеслав увидел троих дожидавшихся его мужчин.

Главный инженер завода, знакомый Лемешеву больше по фотографии на доске почета, чем из реального общения. Пожилой коренастый незнакомец, с мощным, выдвинутым вперед подбородком, высоким крепким лбом и богатырскими плечами. Третий стоял у окна и показался Лемешеву не особенно выразительным. Впрочем, похоже и Славка не произвел на этого парня сильного впечатления.

– Это и есть ваш гениальный математический мозг? – спросил у главного инженера, тот самый, что был у окна, едва заметно кивнув вошедшему.

– Лемешев это… – «Главный» немного нервно передернул плечами. – В общем, и правда, талантливый парень…

– Идите сюда, за этот журнальный столик, – сказал тот, кого Ратновский обозначил, как «генерала».

Математик, стараясь двигаться непринужденно, но, в действительности, ужасно волнуясь, сел в предложенное ему кресло.

«Не каждый день предлагают работать в элитном подразделении», – подумалось Вячеславу. – «Интересно, какая будет зарплата?»

– Что заканчивали, молодой человек? – добродушно спросил «генерал», рассматривая сидящего перед ним Вячеслава с интересом энтомолога, обнаружившего новый вид тропической жужелицы. Математик не знал ничего о жужелицах, но почему-то подумал именно так.

– Мехмат заканчивал, – запинаясь ответил Слава.

– Хорошо учились?

– В общем, одна четверка только… По немецкому… А так бы красный диплом был…

– Почему в армии не служил? – спросил в свою очередь, тот что пристроился у окна.

– Так военная кафедра… С космосом было связано…

– А что за история была у вас с начальником электроцеха, Лемешев? Год назад… Когда вы пытались уговорить его списать новый двигатель? Хотели толкануть на рынке? По спекулятивной цене?

Математик вздрогнул и ошалело уставился на «генерала».

– Рассказывай давай, – с усмешкой добавил от себя тот, что стоял в стороне, и вынул из пиджака красивую пачку, явно недешевых сигарет.

– Если честно, хотел для экспериментальной установки, над которой тогда работали, раздобыть… Мой друг, работал в «экспериментальном»… Пожаловался, что снабженцы никак не найдут… Там мотор с особыми характеристиками требовался… А у Шаповалова был… На складе…

– И, что, удалось списать?

– Начальник цеха обматерил меня тогда, узнав, что это для производства… Сказал, что для правоохранительных органов, то что мотор пытаюсь украсть для благого дела, будет очень маленьким плюсиком, в череде жирных, многочисленных минусов…