– Она действительно интересовалась именно этой картиной, – сказал Савин, показывая находку Климову. – Но почему?

– Может быть, ответ в ее компьютере, – Климов кивнул на ноутбук. – Возьмем его с собой, пусть наши специалисты изучат.

Они продолжили осмотр квартиры. В ящике прикроватной тумбочки Савин нашел еще один блокнот, более личный – что-то вроде дневника. Он пролистал страницы, стараясь не вчитываться в личные записи молодой женщины, но одна запись привлекла его внимание.

"Встреча с А.С. сегодня в 19:00. Кажется, он знает больше, чем говорит. Нужно быть осторожнее."

Запись была датирована вчерашним числом.

– Виктор, смотри, – Савин показал запись Климову. – А.С. – Аркадий Соболев?

– Возможно, – Климов внимательно изучил запись. – Или кто-то другой с такими же инициалами. Нужно проверить ее контакты.

Они нашли адресную книгу в ящике стола, но там не было никого с инициалами А.С. Телефон жертвы по-прежнему не был найден, а без него сложно было установить, с кем она контактировала в последние дни.

– Будем ждать детализацию звонков, – сказал Климов, закрывая адресную книгу. – Может быть, там найдем зацепку.

Они закончили осмотр квартиры и вышли на улицу. Дождь прекратился, но небо оставалось серым и низким.

– Что дальше? – спросил Климов.

– Нужно поговорить с коллегами Линевой в музее, – ответил Савин. – Узнать, над чем она работала, с кем общалась. И еще – я хочу еще раз взглянуть на картину "Спящая девушка" в оригинале.

– Хорошо, – кивнул Климов. – Я займусь детализацией звонков и проверкой Соболева. Встретимся вечером в управлении.

Они разделились. Савин сел в свою машину и направился к Русскому музею. По дороге он позвонил Елене.

– Доброе утро, – голос журналистки звучал бодро. – Как спалось?

– Не очень, – признался Савин. – Слишком много мыслей о деле. Ты уже в Петергофе?

– Да, только что приехала. Встреча с хранителем через час. А что у тебя?

– Еду в Русский музей. Жертва работала там экскурсоводом, нужно поговорить с ее коллегами.

– Я могла бы помочь, – предложила Елена. – У меня есть контакты в музее, могу узнать что-нибудь неофициально.

Савин на мгновение задумался. С одной стороны, помощь Елены могла быть полезной – как журналист она умела добывать информацию. С другой – он не хотел подвергать ее опасности.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Но будь осторожна. И держи меня в курсе.

– Обязательно, – пообещала Елена. – Позвоню, как только что-то узнаю.

Они попрощались, и Савин сосредоточился на дороге. Через двадцать минут он уже парковался у Русского музея.

В музее его встретила заместитель директора по научной работе, Ирина Павловна Солодовникова, женщина лет пятидесяти с проницательным взглядом и строгой осанкой.

– Господин Савин? Мы вас ждали, – она протянула руку для пожатия. – Ужасная трагедия. Мария была одним из наших лучших сотрудников.

– Соболезную вашей потере, – искренне сказал Савин. – Мне нужно задать несколько вопросов о Марии. И еще я хотел бы увидеть картину "Спящая девушка" из коллекции Орловых.

– Конечно, – кивнула Солодовникова. – Пройдемте в мой кабинет, там нам никто не помешает. А затем я провожу вас в зал, где выставлена коллекция.

Они прошли через анфиладу залов, заполненных посетителями, и оказались в административной части здания. Кабинет Солодовниковой был небольшим, но уютным, с видом на внутренний двор музея.

– Что вы хотели узнать о Марии? – спросила она, когда они сели.

– Над чем она работала в последнее время? Были ли у нее какие-то особые проекты, исследования?

Солодовникова задумалась.

– Мария специализировалась на русской живописи конца XIX – начала XX века. Она вела регулярные экскурсии по этой тематике. Но в последнее время она действительно увлеклась историей коллекции Орловых. После того как коллекция была передана музею, Мария стала изучать ее происхождение, историю отдельных картин. Она даже планировала написать статью для нашего научного сборника.