Ирина как будто воочию увидела ее – и даже захлебнулась от боли. Хотелось завыть громко, в голос, покатиться по полу, выкричать в голос свою обиду – за что? Разве она заслужила, чтобы ее обманул и предал самый близкий, самый родной человек?

Ничего подобного она, разумеется, не сделала. Шмыгая носом и утирая слезы мигом размокшей бумажной салфеткой, Ирина потянулась к телефону и набрала знакомый номер.

После третьего гудка ей ответил профессионально жизнерадостный девичий голосок:

– Компания «Персонал-Трейд», чем могу помочь?

– Светлану Татаринову позовите, пожалуйста!

Светка была ее давней, еще с институтских лет, подругой. Да что там – пожалуй, единственной! Удивительно даже, что за столько лет они умудрились сохранить отношения. Может, все дело в том, что эта дружба осталась единственной ниточкой, связывающей их со студенческой молодостью – такой смешной, наивной и бесшабашной и все же прекрасной? Это потом, позже придут заботы и ответственность, но были же и прогулки по Москве, и вкус мороженого в вафельном стаканчике на губах, и первые «взрослые» секреты… Про то, что с Витей у них «все было», первой узнала именно Светка.

Жизнь у них сложилась совершенно по-разному, и все же они старались поддерживать связь – звонили друг другу, поздравляли с праздниками, иногда встречались в кафе. Бывало, что Ирина приглашала Свету на семейные торжества. В глубине души она немного жалела подругу – как же, одинокая, без детей, личная жизнь так и не заладилась, все бурные романы приносили одни разочарования, и на работе пашет как проклятая… Это она за Витей как за каменной стеной, а Светке только на себя рассчитывать приходится, вот и трудится от зари до зари. Правда, не зря! За эти годы Света успела сделать неплохую карьеру – не по специальности, конечно, она и забыла небось, что написано у нее в дипломе, но все же занимает немалый пост в какой-то крупной фирме.

А если уж совсем честно… К сочувствию примешивалась изрядная толика зависти. Глядя на модно одетую, всегда ухоженную и стильную Свету (трудно поверить, что они ровесницы! Больше тридцати нипочем не дать), Ирина иногда чувствовала, что упустила в жизни что-то важное. Подруга была такой самостоятельной, уверенной в себе, какой ей уже не стать никогда. Наверное, правду говорят, что нельзя иметь все сразу…

– Как вас представить? – прощебетала девочка на телефоне.

– Скажите – Ирина… Уварова.

От волнения она назвала старую, еще девичью фамилию, с которой распрощалась много лет назад. В трубке звучала бодрая мелодия, а она беззвучно плакала, не вытирая катящихся по щекам слез, и от души надеялась, что Света окажется на месте. Ей так нужно было поделиться с кем-то, не оставаться наедине со своим горем!

А механическая музыка все играла и играла. Ирина уже совсем было отчаялась, когда услышала, наконец, знакомый голос:

– Ирка? Привет! А я-то думаю, кто такой… Что хотела, говори по-быстрому, у меня люди.

Подруга говорила отрывисто, почти резко. Чувствовалось, что она, как всегда, очень занята и недосуг ей копаться в чужих личных проблемах. Ирина совсем растерялась.

– Я… Знаешь… Очень хотела с тобой встретиться. У меня тут…

Ирина почувствовала, что не может говорить. Горло перехватило, еще немного – и она просто разревется. Даже Света мигом поняла, что произошло нечто из ряда вон выходящее. В голосе ее зазвучали совсем другие, озабоченные нотки.

– Случилось, что ль, чего?

– Да, случилось!

– Ладно, давай через час в «Беликаре». Ну, помнишь, там мой день рождения праздновали? Все, пока, увидимся.

Ирина утерла слезы и принялась лихорадочно собираться. Теперь ее уже совершенно не волновало, что кругом беспорядок, по квартире будто Мамай прошел, что надо идти в магазин и в сберкассу.