Таким образом, многие современные государства осуществляют широкий спектр вмешательства в частную земельную собственность, преследуя при этом публичный интерес. Рыночная экономика не означает безучастности государства к объему прав частных собственников и к обороту недвижимости.
В коллективном труде «Государственная власть и предприятие» (М., 1991, ред. Ю. М. Осипов) дается классификация актов вмешательства ряда государств в частные отношения. Сюда относится: санитарный и экологический контроль за производством, контроль за качеством (безопасностью) изделий, антимонопольное регулирование (в части цен товаров), налоговое регулирование, установление рамок трудовых отношений. Кроме того, государство собирает и распространяет экономическую информацию, в которой нуждаются участники хозяйственного оборота, заказывает и покупает продукцию и услуги частного сектора, создает инфраструктуру, само участвует в производстве и хозяйственном обороте через принадлежащие ему предприятия[116], внедряет и поддерживает денежную систему, оказывает поддержку малому бизнесу, инновационным фирмам (изобретательству). Многие государства оказывают прямое воздействие на размещение предприятий частного сектора, контролируя этот процесс в соответствии с экологическими и иными нормами. Так, в Германии Министерство организации территории, строительства и городского хозяйства разрабатывает планы размещения производства в зависимости от людности того или иного региона и уровня занятости в нем. Иными словами, организация территории учитывает задачу борьбы с безработицей. Эта задача распространяется как на государственный, так и на частный сектор, заставляя последний также участвовать в решении общественных проблем.
Если рассуждать логически, то нет принципиальной разницы между частной (или иной) собственностью на землю и на любую иную вещь, не изъятую из хозяйственного оборота. Именно это обстоятельство дает повод ряду ученых-юристов отказывать многим земельным институтам в праве на «самостоятельное существование» и всецело присоединить их к известным институтам гражданского права, (например, в отечественной литературе такую позицию занимает известный цивилист В. А. Дозорцев[117]). Между тем земля является имуществом особого рода. Эта ее особенность обусловлена, в частности, таким уровнем вмешательства государства, который не характерен для других видов имущества. Это можно показать на ряде примеров.
В истории России государство не раз вмешивалось в земельные права как привилегированных, так и непривилегированных классов. Достаточно вспомнить крестьянскую реформу 1861 г., которая (как известно) решала прежде всего земельный вопрос. Другой пример – столыпинская аграрная реформа начала XX в., предусматривавшая ломку общинной земельной собственности, переселение малоземельных крестьян на казенные земли в Сибирь и другие меры. В 1915 г. в связи с трудностями военного времени Главное управление землеустройства и земледелия было преобразовано в Министерство земледелия, которое получило более широкие права для вмешательства в частное сельскохозяйственное производство. С провозглашением же земли государственной собственностью и коллективизацией сельского хозяйства государство в СССР осуществило тотальное вторжение в земельные отношения и в земельные права десятков миллионов сельских жителей (процесс, который не получил еще должного освещения и оценки в научной юридической литературе)