Ко второй половине XIX в. юридическая мысль приходит к выводу, что правоведение тем лучше, чем в нем меньше религиозного и больше свободы295. Александр Бэн первым из мыслителей этого времени вывел волю из энергии мышления головного мозга, которая вовне образует единство действия нервных систем человеческого рода, обусловленный самосохранением и осознанием общежития296.

Аренс исходит из единства органической и этической трактовок права. Во все времена человечество верит в добро, правду, справедливость, нравственность и право, это неделимые вечные ценности. Сознание человека дает исходные идеи права. Только идея нравственного добра близка идее права. Так объединяет право и нравственность добрая воля, которая представляет собой объективную свободу. Практический характер права и нравственности обусловлен бесконечным путем совершенствования жизни. Право всегда означает соразмерность и соответственность отношений. Соотношение создает субъективную и объективную части права. Объективный момент заключается в жизненных условиях, субъективный – в доброй воле. Отрицание объективного и субъективного в праве ведет к государственному произволу и пренебрежению к закону частными участниками. Отрицание объективности есть крайность позитивизма, отрицание субъективности есть крайность естественного права. Право – это добрая воля, основанная на разуме, направленная на морально – благую жизнь всех людей. Здесь цель жизни есть объективное условие, личная воля – субъективный, соотношение – объективно – субъективный моменты. Цель придает воле практический характер, поэтому бессмысленно, как у Канта и др., рассматривать этико – правовые вопросы в абстрактной, «чистой» плоскости. Гражданское право отражает совершенствование нравственного и материального состояния человека, поэтому тесно связано с государственным устройством, в котором наиважнейшее место занимает общественная безопасность и забота о нравственном состоянии семьи. Частное право подчиняется объективным нормам природы, которые органически связаны со всеми биологическими и социальными процессами. Нравственность – заповедь личной воли, а право, кроме того же, регулирует внешние отношения, вызванные зависимостью людей друг от друга и необходимостью удовлетворения возникающих стремлений. В итоге, право есть волевое осуществление добра297.

А. Фуллье различает два вида познания: экспериментальное и логическое. Экспериментальная этика порождает юриспруденцию, политические и социальные науки. Логический путь ставит дилемму о свободе и необходимости. Сторонники необходимости настаивают на механистичности всех вселенских процессов, враждебности и эгоизме субъектов природы, и, таким образом, отрицают нравственность. Приверженцы всеобщей воли говорят о формальности внешних процессов и фактическом единстве индивидуального разума с трактуемым им общественным разумом. Интеллектуальные, эстетические и моральные столпы идей замыкаются на человеческой личности. Определение доктринальной истины зависит от того, насколько воля осознает свое равенство окружающей рациональной сфере. Добрая воля приводит к свободному соглашению между индивидами, где эгоизм есть фатальность, культ смерти, а свобода есть естественная любовь и добро. Эти два взгляда не равны, потому что отрицание не может быть выше доброй воли, которая есть сущность всего живого и любого позитивного стремления. Практическая польза доброй воли обусловлена ее идеей, от которой происходит, сохраняется и развивается весь биологический мир. Истинное и вечное заключено в способности к неэгоистическим действиям, нравственном единении человечества в свободе, любви и добре