Несмотря на, казалось бы понятную для восприятия базовую платформу дифференциации споров и порядка их рассмотрения, в делах публично-правовой сферы предметом судебной деятельности считают иногда разнопорядковые категории: контроль за деятельности органов исполнительной власти; спор о праве между гражданами, организациями и представителями властных структур; административную ответственность. Что касается последней, то проводя аналогию с наукой уголовного процессуального права отметим что, в случаях когда речь идет о совершении правонарушения и рассмотрении вопроса о применении санкции предметом судебной деятельности отдельные ученые как например Н.Н. Полянский называют ответственность[63]. Эта позиция однако, не была широко воспринята в научных кругах поскольку саму по себе ответственность вряд ли правомерно расценивать в качестве предмета судебной деятельности по цивилистическим спорам. Применение санкции сопутствует урегулированию гражданско-правового конфликта сторон.

В сложившейся ситуации назрела необходимость систематизации существующих научных концепций судебной деятельности по гражданским делам глубокого исследования правовой категории «предмет судебной деятельности», установления его соотношения со смежными правовыми понятиями, интеграции полученных выводов в правоприменение. В первую очередь требуется ответить на вопрос о том что собой представляет предмет судебной деятельности независимо от видовой принадлежности гражданского дела.

Итак в момент, когда спорное регулятивное правоотношение становится предметом охранительной деятельности суда осуществляющего защиту прав и законных интересов в процессуальном порядке, возникает новое охранительное правоотношение, являющееся по своей юридической природе процессуальным[64].

Устанавливая диалектическую связь процессуальной деятельности и процессуальных отношений, А.В. Гагаринов указывал что процессуальная деятельность ведет к воспроизводству процессуальных отношений. А они в свою очередь определяют процессуальную деятельность[65]. Этой же позиции придерживалась Н.А. Чечина конструируя системный подход к проблеме предмета судебной деятельности через призму динамического аспекта гражданского процесса – от момента обращения в суд до вынесения судебного решения. «Предмет судебной деятельности находит первоначальное выражение в иске как обращенном к суду требовании а завершение – в судебном решении. Предмет деятельности суда неизменен по содержанию на всем протяжении разбирательства по делу, он эволюционирует от спорного состояния в момент предъявления иска к бесспорному в постановленном судом решении»[66].

Прослеживая связь между предметом судебной деятельности и предметом судебного решения, Н.А. Чечина не отождествляла эти понятия, указывая что предмет решения определяется предметом деятельности суда. Отличие предмета решения заключается в том что материально-правовые отношения, бывшие предметом судебной деятельности и урегулированные судебным решением подверглись изменению под воздействием судебной деятельности[67]. При этом регулируя спорные отношения суд осуществляет деятельность по применению права[68]. Характеризуя гражданско-процессуальную деятельность суда в результате которой ее предмет из предположительного и спорного превращается в истинное и бесспорное Л.А. Ванеева выделяет в ней две стороны: познавательную и судебное воздействие на спорные правовые отношения[69].

Вместе с тем важно выяснить как соотносится процессуальная деятельность и гражданские процессуальные правоотношения с целью дальнейшего дифференцирования объекта гражданских процессуальных правоотношений и предмета судебной деятельности.