Мост Оборотня выводил на подстриженную лужайку, что зеленела перед фасадом дворца.

Именно по этому мосту, а затем и через лужайку бежала молодая графиня, спасаясь от кровожадного чудовища. И некому было защитить ее, потому что граф со всей своей свитой отправился на охоту. На традиционную охоту – не за оборотнем. Очевидно, он считал, что у себя дома графиня Диана в полной безопасности. Притом, что графиня имела славу меткого стрелка и не раз выезжала вместе с мужем на охоту. Но в этот раз какие-то обстоятельства побудили ее остаться дома, чем и воспользовался неукротимый Зверь – получеловек-полуволк-полукрокодил, своего рода Минотавр этих мест.

Позднее на месте гибели красавицы, с боковой стороны дворца, ближней к реке, поднялось ее бронзовое изваяние, запечатлевшее графиню в образе Дианы – Артемиды.

Обычно вокруг статуи всегда толпились экскурсанты, с замиранием сердца внимая гиду, который, повышая голос до патетики, уже в тысячный раз излагал перипетии старинной легенды, добавляя в рассказ кое-что и от себя лично.

И вот статуя исчезла, так что экскурсия у нас получалась неполной.

Впрочем, главную “изюминку” я приберег напоследок.

А пока мы остановились перед дворцом, воздвигнутом в стиле барокко, со всеми его колоннами, башенками, балконами и шпилями.

– Замечательно, – кивнула мне Клара. – Это впечатляет, правда, Славик…

“Домик” и вправду выглядел аккуратно, хотя, конечно, сравнения с Петергофом или Гатчиной не выдерживал.

– Ты уже догадалась, что сейчас мы с тобой находимся на плоской вершине Папоротниковой горы. Когда-то она была чуть выше, но графу пришлось слегка подрезать макушку, чтобы получить достаточно ровную площадку под строительство. Однако двигаемся дальше…

Лужайку широким полукольцом обрамляла высокая и густая живая изгородь.

Примерно по центру полукольца имелся узкий разрыв, куда вела песчаная дорожка.

По ней я и повел Клару, продолжая свою роль дурашливого гида.

Перед самым разрывом в кустах, для пущего усиления эффекта, я обогнал мою спутницу и двигался так, чтобы заслонить ей обзор своим плечом.

Но вот мы прошли по небольшому зеленому коридорчику и оказались на открытой площадке, где сейчас не было ни души, чему я внутренне порадовался.

Здесь я и отпрянул в сторону со словами:

– А теперь смотри!

Она подняла глаза, да так и замерла, невольно прижав к груди кулачки.

– О, боже! – вырвалось у нее.

С высоты Папоротниковой горы, которая была не такой уж маленькой, открывался вид на протекавший внизу Ракидон.

Дальний берег являл собой сплошные заливные луга, за которыми, где-то у самого горизонта синела полоска леса.

Зато вдоль всего нашего берега росли раскидистые ивы, склонившиеся к самой воде. Почти сомкнувшись своими ветвями, они практически полностью перекрывали вид на прилегающий участок реки.

И только прямо перед нами между деревьями имелся широкий просвет, позволявший видеть всю реку до противоположного берега.

В этом природном “окне”, посреди реки, омываемый ее плавным течением лежал остров из красного с серыми проплешинами гранита.

Отсюда он был виден целиком, причем в самом эффектном ракурсе.

Пауза длилась довольно долго.

– О, боже! – повторно воскликнула Клара и посмотрела на меня. – Милый, когда ты рассказывал мне про остров в Питере, я подумала, да что там может быть особенного, остров как остров, очевидно, объект для людей с живым воображением! Но ведь это настоящий Речной Зверь! Непостижимо, какие памятники может создавать природа!

Она, моя любимая, была права на все сто! Да и мой сюрприз, кажется, вполне удался.

Остров длиной около семидесяти метров удивительно точно напоминал всплывавшего из-под воды крокодила или, лучше сказать, гигантского ящера. С высоты, на которой мы находились, можно было четко различить мощную морду с выпуклыми глазницами, массивное туловище и начало вытянутого хвоста, еще прячущегося в воде.