Алый свет "Сердца бездны" заливал зал, его пульс отдавался в груди Алексея, как второй удар сердца, тяжёлый и настойчивый. Он стоял в шаге от пьедестала, его "Эфирный клинок" дрожал в руке, отражая багровые вспышки, что плясали по стенам. Демоница замерла рядом, её копьё опущено, а дыхание участилось, словно она пыталась поймать ритм этого древнего артефакта. Кристалл был живым – его поверхность пульсировала, как плоть, испуская волны жара, что обжигали кожу даже на расстоянии. Алексей протянул руку, но остановился, чувствуя, как воздух вокруг сгущается, давит на плечи, словно невидимая рука удерживала его. "Оно зовёт нас," – сказала демоница, её голос был низким, почти шёпотом, и в нём сквозило благоговение, смешанное с тревогой. Он кивнул, его взгляд не отрывался от "Сердца" – оно манило, обещая силу, что могла бы сокрушить их врагов, и гибель, что могла бы поглотить их самих. Минотавр шагнул ближе, его копыта гулко ударили по камню, и он прорычал: "Оно слишком опасно, владыка." Тенекрыл, всё ещё хромая от раны, добавил: "Но мы не можем оставить его здесь." Алексей сжал рукоять меча, его "Сверхчувство" уловило вибрации – не только от кристалла, но и от шагов где-то позади, в туннеле. Демоница посмотрела на него, её алые глаза вспыхнули, и она сказала: "Мы должны взять его." Её решимость была как искра, что зажгла его волю, и он шагнул ближе, чувствуя, как пульс "Сердца" бьётся в такт его собственному.

В тот миг, когда Алексей приблизился к "Сердцу", зал содрогнулся – пол под ногами треснул, и каменные плиты разошлись с оглушительным скрежетом. Пыль взметнулась в воздух, словно саван, окутывая их фигуры, а с потолка посыпались осколки, звенящие, как стекло. Он пошатнулся, но удержал равновесие, его рука вытянулась к кристаллу, пока демоница крикнула: "Осторожно!" Её копьё вонзилось в пол, чтобы не упасть, а её когти впились в камень, оставляя глубокие борозды. Минотавр взревел, его топор ударил по стене, откалывая кусок, что рухнул рядом, а Тенекрыл взмахнул крыльями, поднимая ветер, что разогнал пыль. "Оно сопротивляется!" – прорычал он, его голос был хриплым от напряжения. Алексей стиснул зубы, его "Сверхчувство" ожило, улавливая, как энергия "Сердца" растекается по залу, словно живая сеть, что пыталась их поймать. Пол трясся сильнее, трещины побежали к стенам, и резной узор на них ожил, извиваясь, как змеи, что просыпались от долгого сна. Демоница схватила его за руку, её ногти впились в кожу сквозь ткань, и она потянула его назад, её голос дрожал: "Оно не хочет нас отпускать!" Он почувствовал её силу, её страх, и это дало ему ясность – они не могли отступить, но и не могли слепо бросаться вперёд. "Держись!" – крикнул он, его голос перекрыл гул, и он шагнул к "Сердцу", несмотря на хаос. Пыль клубилась вокруг, жар кристалла обжигал лицо, но он знал: если они не возьмут его сейчас, оно поглотит их всех.

Внезапно в голове Алексея зазвучал "Высший разум", его голос был как гром, что раскатился в тишине его сознания: "Оно опасно, его сила может поглотить вас." Алексей замер, его рука зависла над "Сердцем", а жар кристалла лизнул его пальцы, оставляя лёгкий ожог. Он повернулся к демонице, её лицо побледнело, а глаза расширились, словно она тоже почувствовала этот шёпот. "Что он сказал?" – спросила она, её голос был резким, но в нём сквозила тревога, что она редко показывала. Он сглотнул, его горло пересохло от пыли, и ответил: "Оно может нас уничтожить." Её губы сжались в тонкую линию, и она шагнула ближе, её копьё звякнуло о камень. "Но если оно попадёт к ордену…" – начала она, и он кивнул, понимая, что её мысль зеркалила его собственную. Минотавр фыркнул, его топор опустился на пол с тяжёлым стуком, и он прорычал: "Тогда берите его быстро, или мы все сгинем!" Тенекрыл добавил, его когти сжались в кулаки: "Оно не даст нам второго шанса." Алексей посмотрел на "Сердце", его пульс ускорился, и он почувствовал, как "Высший разум" добавил: "Только вместе вы сможете его удержать." Эти слова эхом отозвались в его душе, и он протянул руку к демонице, их пальцы соприкоснулись, её кожа была холодной, но её хватка – твёрдой. "Мы сделаем это вдвоём," – сказал он, его голос был твёрд, как сталь, и она кивнула, её глаза вспыхнули решимостью. Предостережение "Высшего разума" было их путеводной нитью, и они знали: риск был их единственным путём к победе.