С тех пор я поняла, что с ведьмой надо дружить. Особенно, когда узнала, что артефакт нужно периодически заряжать. Вот сегодня за этим я и пришла. По другой причине моя новая подруга обычно к себе не звала.

Да, именно подруга. Я обычно не особо лажу со своими сверстницами. Моими подругами всегда были мои младшие сестры – Полина и Марина – пока я была дома. Как только меня зачислили в Университет Высшей Боевой магии имени Императора Георгия III, то все мое внимание сосредоточилось на учебе, а не на поиске друзей. Борис сам как-то нашелся. А вот в Донске вышло все иначе. С Оливией мне сразу захотелось подружиться. С Агатой же не прям чтоб уж сразу, но захотелось.

– Давай сюда свой артефакт, зарядим его вместе с моим.

Агата сняла с себя свой амулет. Я протянула ей свой и оба амулета оказались в чане с какой-то кипящей зеленой жидкостью. Пахло от нее не так противно, как я себе это представляла.

– Из чего это варево, – с издёвкой спросила я и как всегда получила тот же ответ.

– Из крови сотни невинных душ, что принесли себя нам в жертву.

– Ха-ха, охотно верю.

Она даже не посмотрела на меня, когда произносила эту откровенную нелепицу!

Иногда, подобные ее фразочки вводили меня в ступор. Но эта уже стала совсем безобидной.

Еще какое-то время я провела в лавке ведьмы. Затем получила свой «заряженный» артефакт и поспешила домой, помня при этом, обязательно заштопать свой фартук. Сразу, как только переступлю порог.

Домой я примчалась так быстро, будто бы за мной гнались волки. Я сразу принялась штопать порванный фартук. Бытовая магия тут конечно бы пригодилась, но увы, я, наверное, единственная аристократка, которая так и не освоила её, хотя возможность была. Мама узнает, будет скандал. Да, но узнай она обо всем прочем, будет двойной скандал…

– И кто придумал эти иголки неудобные… все пальцы уже исколола, – ворчала, сгорбившись над шитьем, косо поглядывая на горку писем на столе, которая с каждой минутой росла всё больше. Наверное, потому и пальцы тыкала, вместо ткани. Моё любопытство требовало сейчас же бросить это скучное и болезненное занятие и взяться за письма. Но строгий наказ ведьмы звонко отдавал мне по лбу всякий раз, когда любопытство почти брало надо мной вверх. И в кого я такая нетерпеливая?

Судя по цвету конвертов и печати на них, писал мне дядя. Но почему так много? Что-то случилось дома? Или опять замуж выдать хотят?

Последний шов, стяжка, нитку откусила зубами. Осмотрела фартук на предмет других повреждений, убедилась, что с ним всё в порядке, и швырнула на стул, стоящий в углу, а сама в ту же секунду рванула к столу с письмами. Этакая гонка, кто быстрее, в которой победила конечно же я. Так как любопытство придавало мне скорости.

Итак, не без магии, я разложила письма на столе в хронологическом порядке, оставив место для вновь прибывающих. Сняла амулет-артефакт (будь я под чужой личиной, письма бы не дали себя прочесть) и принялась читать их содержимое, усевшись на стул.

Дядя писал резко, как свойственно одному лишь ему в этом мире. В первой части своих обращений он ругался, требовал, чтобы я немедленно явилась домой. Он-то понял, кто такая Кристина Пшевич, а то, что она единственный свидетель в таком тёмном деле, ему было известно одному из первых. После череды требований, затем переживаний он-таки включил свою холодную рассудительность и поделился, что жертв той ночью было целях пять.

Дядя беспокоился. Десять лет назад история уже повторялась с одним лишь только отличием. Не было свидетелей. Поэтому дядя просил меня, как всегда, быть очень осторожной, слушать, что говорит разум, и обо всём докладывать ему.