Он резко обернулся, глядя на её лицо, побледневшее от ужаса. Глаза Иры блестели от сдерживаемых слёз, но она не отступала.

– Ты не понимаешь? – выдохнула она, хватая его за плечи. – Мы должны уйти! Сейчас же!

Егор медленно кивнул. Но даже сделав первый шаг назад, он почувствовал, как невидимая сила потянула его вперёд. Курган не хотел его отпускать. В этот момент он понял, что это место не просто древняя земля – это ловушка, врата, чья жертва уже выбрана.

Они побежали, ломясь через кусты и ветки, которые, казалось, хватали их, как живые руки. Свет за их спинами становился ярче, а гул усиливался. Егор слышал, как Ира всхлипывает, Андрей и Коля кричат, не разбирая слов. Каждый их шаг был болезненным, но страх придавал скорости.

Обернувшись на мгновение, Егор увидел, как фигуры двигаются за ними. Они не бежали, но двигались быстро, будто скользили над землёй. Курган пульсировал светом, а на вершине тень всё ещё стояла, подняв руки к небу.

– Быстрее! – закричал Коля, оглядываясь через плечо. – Они догоняют!

Впереди показался просвет в лесу. Снег блестел под лунным светом, словно манил к свободе. Но едва они выбежали из чащи, как гул прекратился. Всё вокруг застыло, будто лес затаил дыхание.

Дети остановились. Тишина была оглушающей. Лишь их дыхание и стук сердец заполняли пространство.

– Мы… выбрались? – прошептала Ира, оглядываясь назад.

Курган уже не светился. Лес снова был обычным лесом. Никаких фигур, никакого красного света. Только тёмные деревья и снег.

– Они исчезли, – пробормотал Андрей, но его голос звучал скорее как вопрос, чем утверждение.

– Нет, – сказал Егор. Его голос был тихим, но твёрдым. Он смотрел на лес, на невидимую границу, за которой осталось нечто большее, чем просто курган. – Они не исчезли. Они просто ждут.

Ира посмотрела на него, её губы дрожали, но она не произнесла ни слова. Андрей и Коля молчали, избегая смотреть на курган.

– Мы никому не скажем, – вдруг сказал Коля, прерывая тишину. Его голос был полон отчаяния. – Никто нам не поверит. Никто.

Егор не ответил. Он знал, что Коля прав. Но в глубине души он чувствовал: это место уже не отпустит его. Оно стало частью его жизни.

Когда дети вернулись домой, они попытались забыть о случившемся. Но на следующий день Егор заметил на своей руке странный символ, выжженный в коже. Он был едва различим, словно метка, оставленная самим курганом.

Ира тоже заметила его, когда Егор старался скрыть руку в кармане.

– Ты видел это раньше? – прошептала она, но он лишь покачал головой.

Этот символ станет для Егора первым ключом к разгадке, но также и началом его кошмаров.

Прошли годы.

Курган, лес и ночь, когда исчезли его друзья, остались в прошлом. Но прошлое не покидало Егора. Оно тянулось за ним, как тень, затаившись в дрожащем свете фонаря на пустой улице, в скрипе половиц ночью. А главное – в символе, который так и остался на его руке.

Сначала он думал, что это обычный ожог. Родители посчитали то же самое, а врач в местной больнице только покачал головой:

– Старый шрам. Может, от чего-то горячего, – сказал он, задержав взгляд на знаке чуть дольше обычного. Пальцы врача скользнули по коже, но он резко отдёрнул руку, словно дотронулся до чего-то неприятного. – Не болит же?

– А что это может значить? – спросил Егор, неуверенно.

Врач на секунду задумался.

– Не знаю… Но видел что-то похожее однажды. У старика из соседней деревни. Тот уверял, что это знак какого-то культа… – врач на мгновение осёкся, будто пожалел, что заговорил об этом. – Не забивай голову. Шрам и шрам.

Он отвернулся, но Егор заметил, что врач стер пальцы платком, словно хотел избавиться от чего-то невидимого.