– И что было дальше? – нетерпеливо спросил хозяин кабинета. Между тем, старуха, пользуясь возникшей паузой, налила и осушила ещё один бокал графского коньяка.

– А дальше, ваша милость, был сущий ужас. Люди запирались в своих домах ещё засветло, сидели за плотно занавешенными окнами и тряслись от страха. Все окна и двери домов кропили святой водой и развешивали повсюду чеснок. Знающие люди говорят, чеснока он боится.

Ещё один пожилой румын сюда приезжал. Старый граф Дитрих тогда повсюду людей искал что могли с этой напастью справиться. И хорошие деньги им платил. Так тот румын учил всех как домашнюю скотину от упырей защитить. Плёл он для этого какие-то длиннющие верёвки, и заговоры над ними читал. Говорил что если эти верёвки вокруг стойла, или там хлева обвить, то никакая нечисть войти не сможет. Ещё, помню про зубцы от бороны что-то говорил. Вроде тоже помогают. Только я думаю обычным мошенником тот румын был.

Также, устроили два крестных хода, в которых участвовало всё население нашей деревни. Многие люди из других деревень тоже присоединились. Длилось это бедствие больше двух месяцев, и унесло жизни шестнадцати человек. И это ещё не считая тех пяти цыган, убитых им в самом начале, и двух разносчиков товара исчезнувших без следа. Дедушка ваш по всему замку чеснока и распятий понавесил, святой водой все закоулки окропил, да ещё, в разных местах, какие-то тайные знаки начертил.

Но в этих смертях не только восставший упырь был виноват. Потом ещё страшнее вещи стали происходить: Некоторые из мертвецов, которых уже похоронили на кладбище, стали по ночам приходить к своим домам. Только это уже не люди были а упыри, вурдалаки. Ночью приходили они, становились под окнами, стучали в стёкла и просили своих родных впустить их.

Жалобно так просили. Если те им не отвечали то всё заканчивалось хорошо. Под утро мертвецы сами уходили в свои могилы.Но вот один раз, Михаэль Вёльте, местный крестьянин, с дуру впустил так свою жену, которую за три дня до этого, нашли мёртвой. Говорят, любил он её очень, вот за это и поплатился. Порешила она и самого Михаэля и двух малолетних детей, и всю кровь из них выпила.

И вот после этого случая решено было со всеми покойниками поступать так же как с теми цыганами. Протыкать их тела кольями, а некоторым мертвецам ещё и ноги связывали. Ну а спустя два месяца и четыре дня, убийства прекратились. Видно досыта этот дьявол христианской крови напился. Вот и угомонился наконец. И с портрета вашего он исчез.

– Значит, теперь он пришёл уже в четвёртый раз, за твою жизнь? – спросил граф после недолгого молчания. Старая Марта, между тем, снова осушила бокал.

– Я не боюсь его, Ваша милость, – ответила она, поморщившись. – Моя старая кровь его вряд ли привлечёт. Да и глупо в моём возрасте чего либо бояться. А вот ты, батюшка, напрасно дочь свою не отправил куда подальше. Ох напрасно! Смотри, загинет девка! – Граф только тяжело вздохнул.

– И что же, неужели никто с этим вампиром-носферату, не пытался покончить? – Задал вопрос граф, желая срочно сменить тему. То что дочь, наотрез, отказалась покидать замок, и теперь её жизнь находится в большой опасности, заставляла сердце графа буквально трепетать. – Неужели все просто прятались по своим домам, развешивали чеснок и ждали когда это чудовище насытится?

– А что им оставалось делать? С НИМ нельзя бороться обычному человеку, – заявила старая Марта. – Это могут делать только специальные люди, особо избранные и получившие благословение церкви. А без церковного благословения тут никак нельзя. Пустое дело. Вот только и оно не всегда помогает. Да и люди эти избранные часто не могут ничего сделать. Потому, как зло идущее от неупокоенных мертвецов очень страшное и древнее.