Он отвернулся. Молчание сгустилось, сплелось с темнотой. Падали секунды, текли мгновения. Мира терпеливо ждала.

– Что я делаю не так, Мира? – выдохнул во мрак Даниель. – Я стараюсь поступать правильно. Делать как должно. Пытаюсь все соединить, склеить, восстановить. Но затем опять все разваливается на части. Бегут трещины… Так что же… я делаю… не так?

Мира прильнула к его плечу.

– Что тебя волнует, Даниель? Расскажи.

– Меня много чего волнует, Мира.

– Много чего? Или кто-то конкретный?

Даниель зажмурил глаза. Он понимал, куда клонит Мира, но даже с ней он был не готов обсуждать эту тему. Не о чувствах ему сейчас надо думать. Не об этом стоит ему сейчас волноваться.

– Меня беспокоят шепотки у меня за спиной, – наконец заговорил он. – Те, что утверждают, будто вместо свободы мы попали под пяту короля. Оказались в золотой клетке, как птицы в дворцовых садах. И если бы это говорил кто-то со стороны, но голоса звучат среди нас.

– Глупые, недальновидные юнцы, – ворчливо отозвалась Мира. – Так могут говорить только те, кого жизнь ничему не научила. Один поединок в кругу – и отец их быстро поставит на место. Считай, что проблемы уже нет. Ты же знаешь, что можешь на нас всегда положиться.

Даниель кивнул, соглашаясь. Да, это действительно уладит проблему и охладит пыл буйных голов. В Пыльных пустошах споры и разногласия часто решались в кругу. Там, где не помогали слова, побеждала сила. Не лучший метод, но эффективный. Даниель мальчишкой и сам к нему не раз прибегал. Другое дело – Карин. С ней он не хотел воевать. Их цели совпадали, но вот пути достижения разнились. Карин хотела всего и сразу, но, к сожалению, так не бывает. Теперь Даниель это понимал. Нельзя в одночасье изменить то, что возводилось веками. Невозможно побороть предрассудки за день, их нужно преодолевать годами, шаг за шагом ломая стену из недоверия. Хотя едва ли источник проблем заключался в Карин. Еще в пустыне она отошла в сторону, а сейчас и вовсе притихла. Видимо, пришла к тем же выводам, что и Даниель, и смирилась. Значит, проблема – в бунтарском духе молодого поколения. В Дарине. И сражаться с ним Даниелю предстоит самому. Каллен тут не поможет.

В темноте сверкнула белозубая улыбка Миры.

– Ну? Что еще тебя беспокоит? Говори – я развею твои тревоги.

– Защитные браслеты для гвардейцев, – после недолгой паузы произнес Даниель. – Шепотки доносят, будто я хочу усилить армию короля. Сравнять силы людей и магов. Некоторые думают, что если во мне течет королевская кровь, то я предам наши интересы. Продамся за место в королевском дворце. Обращу магов в слуг короля. Королевский прихвостень – вот что звучит у меня за спиной. Теперь-то ты понимаешь, почему я не хотел говорить о своем происхождении?

– Дураки, – рассмеялась Мира. – Защитные браслеты? Что за чушь? Браслеты никогда не сравняются с силами магов. Спасут от стрелы или двух, а потом чары распадутся. Защита магов сильнее – так будет всегда. Неужели они не понимают, что за столь малую плату мы становимся незаменимыми? Если это все, что тебя волнует, то забудь.

Беззаботность Миры всегда его успокаивала. Всегда, но не сейчас. Может, это оттого, что настоящая проблема заключается в чем-то другом?

– Что-то еще? – спросила Мира. – Говори.

– Еще?

В его вздохе звучала усталость. Он и вправду сильно устал. Чувствовал себя разбитым, не цельным. А еще в груди так противно щемило… Даниель сжал кулаки, прогоняя неприятные чувства.

– Ксандер мне прислал приглашение, – сказал он. – Предлагает встретиться и поговорить. Наедине.

– И ты согласишься на эту встречу?