− Алмазы это или нет, − сказал Давим, − но у нас они ничего не стоят. Нет цвета.

Я едва не покатилась со смеху. В моем мире за содержимое подобного сундука можно купить небольшую страну, а на теневой стороне алмазы выбрасывают на помойку мешками. И все потому, что они бесцветные. В мире, где все черно-белое или на худой конец серое прозрачным камнем никого не удивишь.

− Возьми его и отнеси ребятам, о которых ты говорила. Гарантирую, они оставят тебя и твоих друзей в покое.

− Но Коля и фантом, − я посмотрела на костры, − их поймали.

− Ты встретишь их за завтраком. Видишь этот знак, – Давим указал на эмблему в виде ромба с несколькими гранями, вышитую на его кожаном доспехе в районе сердца. – Он означает, что я – глава отряда. Того самого, что словил твоих друзей. Если прикажу их отпустить, мне подчинятся без лишних вопросов.

Поверив надсмотрщику на слово (а какой у меня был выбор?), я от всего сердца поблагодарила его. Едва ли он понимал, что для меня значила его помощь. Он подарил мне и моим друзьям билеты в спокойную жизнь, став моим господином Фартом.

Расставшись с Давимом, я направилась на встречу с Корсой. Надо было видеть его лицо, когда я вручила ему осколок. Он будто привидение встретил. Не верил, небось, что я справлюсь.

Первой опомнилась его подружка − та самая девушка с серыми волосами по имени Лалэ.

− Невероятно! − она скривила губы. − Вместо полноценного осколка цвета она принесла жалкие отбросы.

Корса взвесил осколок на ладони, ухмылка не сходила с его лица. А потом он сделал кое-что странное: посмотрел сквозь осколок на масляную лампу.

– Печать на месте, – констатировал он. – Чтоб меня дыморог затоптал, если это не осколок из сундука.

Корса протянул осколок мне, предлагая просмотреть его на свет. Я поднесла осколок к глазу. В сердцевине алмаза всплыл знак Черной крепости. Рабочие помечали осколки перед отправкой в сундуки. Вот как Корса планировал раскрыть обман, случись таковой!

Я вернула осколок Корсе. Теперь тот принадлежал ему, мне он ни к чему. Парень прищурился. Одно из двух: либо придумывал, как отомстить мне за хитрость, либо впечатлился моей сообразительностью. Все притихли, ожидая его реакции. Я тоже затаила дыхание, остро ощущая, что в этот момент решается моя судьба.

Наконец, спустя долгую минуту Корса, запрокинув голову, расхохотался. И я, и его друзья уставились на него с недоумением, не видя в ситуации ничего смешного.

Вытерев рукавом выступившие от смеха слезы, он сказал:

− Вот уж не думал, что в моей задачке есть лазейка. Впредь буду жестче формулировать условия.

− Рада, что подсказала тебе, как издеваться над другими. Но зачтется ли это мне и моим друзьям?

− Почему нет? − пожал плечами Корса, вызвав новую волну роптания Лалэ. − Ты принесла осколок цвета. С этим не поспоришь. Эмблема тоже на месте. Чтоб мне утонуть в дымчатом море, если ты не выполнила уговор.

− Невероятно! Она обманула нас, а ты ее принимаешь, − встряла Лалэ. − Это мусор, а не осколок. Вся свалка ими завалена.

− Мусор или нет, а знак на месте. Кто-то хочет это оспорить? − Корса обвел друзей хмурым взглядом, и они отступили на шаг. Смельчаков не нашлось. − В таком случае, я запрещаю вам трогать рыжую и ее друзей. Отныне они – полноценные жители лагеря. Передайте это другим.

− Спасибо, − выдохнула я, чувствуя, как с плеч свалился груз. Хоть одна приятная новость.

Но окончательно насладиться триумфом мне помешал полный обещаний скорой расправы взор Лалэ. Чем я заслужила ее ненависть? Из всех за меня порадовался только Ал. Он тайком подмигнул мне, приободряя.

К палаткам мы вернулись вместе. Парни свернули в одну сторону, мы с Лалэ в другую. Я насторожилась, опасаясь, как бы девушка не выполнила молчаливую угрозу. Но она ушла вперед, бросив меня в темноте. Странная девица. Впервые я ощутила солидарность с парнями, называющими девушек нелогичными существа.