Лила сглотнула. В дневнике Эдварда, найденном ранее, он писал, что пожар был случайностью – свеча служанки опрокинулась на занавески. Но «Братство Спирали» считало его виновным. Что, если он был изгнан несправедливо? Что, если годы одиночества и ненависти свели его с ума, и теперь он вернулся, чтобы мстить? Лила задумалась: обезглавленные тела, спирали, вырезанные на жертвах, – это его способ доказать свою правоту, собрать кровавую жатву за предательство, которого, возможно, и не было.

Все еще обеспокоенная письмами, Лила снова взяла дневник. Возможно, она что-то пропустила, какой-то ключ к пониманию происходящего. Перелистывая страницы, она почувствовала, что одна часть толще. Осторожно она разъединила слипшиеся страницы и обнаружила список имен. Каждое имя сопровождалось датой и краткой заметкой. Её глаза расширились, когда она узнала некоторые имена – люди из деревни, которые исчезли или были найдены мертвыми много лет назад. Даты уходили десятилетиями назад, намекая, что убийства длились гораздо дольше, чем кто-либо думал. Последние записи совпадали с недавними убийствами, подтверждая её страхи. Руки Лилы задрожали, когда она осознала опасность, нависшую над деревней.

Её размышления прервал резкий стук в дверь. Лила вздрогнула, поспешно спрятала письма и дневник под старую подушку и спустилась вниз. На пороге стояла Эмили, её подруга детства. Её лицо было бледным, глаза блестели от слёз.

– Лила, ты слышала? – голос Эмили дрожал, как осенний лист на ветру. – На окраине нашли ещё одно тело.

– Чьё? – спросила Лила, чувствуя, как холод сковал её грудь.

– Старого Джона. Его нашли у реки. Без головы. И рядом – эта проклятая спираль, вырезанная прямо в земле.

Лила сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Ещё одна жертва. Убийца двигался быстро, словно тень, которую невозможно поймать.

Тем временем на деревенской площади собрались жители. Туман начал рассеиваться, но воздух оставался тяжёлым, пропитанным страхом. Элиас Кэрроу стоял перед толпой. Его широкие плечи были сгорблены, а лицо осунулось от бессонных ночей.

– Это уже третья смерть за две недели, – сказал он, его голос звучал глухо, как колокол в тумане. – Мы не можем сидеть сложа руки.

– Но что мы можем сделать? – крикнул Томас, нервно сжимая рукоять своего кинжала. – Мы не знаем, кто он.

– Может, это кто-то из нас? – прошептала Марта. Её глаза подозрительно обежали толпу. – Кто-то, кто знает нас всех.

– Или призрак, – добавил молодой Питер, кузнец. – Мой дед говорил, что в 1889 году в лесу орудовал безумец. Убивал, а потом исчез.

Лила стояла в стороне, прислушиваясь к их словам. Её сердце билось быстрее с каждым предположением. Они не знали того, что знала она. Убийца – Эдвард Харгривз, изгнанный из «Братства Спирали». Его месть была личной, и он не остановится, пока не уничтожит всех, кого считает виновными в своей судьбе.

Страх в деревне усилился, когда пропал старейшина, мистер Грин. Он был последним, кто мог помнить события 1889 года. В его дом пришли утром: дверь болталась на петлях, внутри царил хаос. Пока старшие были заняты разговорами, Лила решила осмотреть его сама. Она вошла, ступая по скрипучим половицам. На столе лежала недописанная записка, чернила расплылись от пролитой воды:

«Я должен рассказать правду о…»

Рядом валялся перевернутый стул, на полу виднелись следы грязи – кто-то утащил старика в спешке. Лила подняла взгляд и заметила на стене карту деревни. На ней были отмечены крестиками несколько мест: заброшенная усадьба, старая мельница, пещеры у реки. Лила замерла. Это были укрытия? Или места будущих убийств? Она поняла: мистер Грин знал больше, чем говорил, и, возможно, пытался предупредить их.