– Не знаю. Настя, скажи, ты тоже иностранка?

– Да. Я дочка Евгения. То есть, Эвгена. Мы с отцом экспаты. Кстати, мое настоящее имя почти совпадает с местным. Меня зовут Наста. И я смогу поддержать тебя в нашем Акнопе. Ну как, ты решилась?

– Да, – вздохнула Рито.

Официальное устройство на работу сразу дало старт первому рабочему дню, и Настя-Наста проводила Алену к Аделаиде-Адиле. Пожитто заседала на десятом этаже через лифтовый холл от ведомства старого знакомого Алены Бориса. Ее кабинет, как и комната руководителя отдела транспортной логистики, располагался внутри операционного зала. Форма и обустройство этого помещения, видимо, являлись типичными для Акнопа. Входная дверь находилась рядом с углом общего зала. При проходе через нее сразу слева виднелась дверь в кабинет Аделаиды. Если пройти мимо кабинета, то открывалось просторное помещение с большими окнами, где вдоль зеленоватых стен выстроились столы подчиненных Пожитовой. В операционной комнате шла активная офисная работа с обычным шумом, звонками и восклицаниями. Пятачок у двери начальницы был украшен кустистыми пальмами. Оазис зарослей отделял ожидающих приема от работающих в комнате людей.

На двери Адилы красовалась табличка с ее именем и одним из символов Акнопа – звездочкой. Глядя на нее, Алена с грустью подумала: «Симпатичный знак. Здесь не может же быть хуже, чем раньше с Ариной. Бог не выдаст, никто не съест». Постучав в дверь Пожитто и приоткрыв ее, Наста сообщила:

– Аделаида, мы с Аленой пришли.

– Рада за вас. У меня посетитель. Подождите там, – последовал ответ.

Бесцеремонно распахнув дверь, дочка Валномо резко возразила:

– Мы не будем стоять у двери! Я постоянно занята, Адила!

– Прошу войти, Наста!

Кабинет утопал в зеленых растениях и отличался больше подходящей для светской гостиной антикварной мебелью с обилием стекол и зеркал. Среди экспонатов в витринах особенно привлекали внимание причудливые сосуды и вазы, крупные, узорчатые и блестящие. Алена хотела бы расспросить о них, но постеснялась в такой момент. Невысокая Адила, восседая за огромным столом в комфортабельном белом кресле, редактировала какую-то бумагу. Широкая спинка «генеральского» сиденья высоко поднималась над ее узкими плечами. Рядом, прислонившись к ее креслу, стояла девушка в приметном ярко розовом платье, как у Барби, грациозная, как антилопа, хрупкая, как лоза, с капризным кукольным личиком и каскадом белокурых завитков.

– Приветствую, Екана, – протянула дочь Эвгена.

– Приветствую, Наста.

– Познакомьтесь с нашим маркетологом Екатериной, – сквозь зубы предложила Наста Алене.

– Екатериной? – пролепетала та.

Красавица Екатерина или Екана являлась кандидаткой на то рабочее место, которое случайно досталось Алене. Екана приходилась дочерью Адиле и принадлежала к знатному аттинийскому дому Пожитто. Усыпанная искорками самоцветов, младшая госпожа Пожитто с пренебрежением посмотрела на скромный костюм Рито. Встреча соперниц не могла быть приятной, но девушкам ничего не оставалось, как обменяться приветствиями и сделать хорошую мину при плохой игре.

Оторвавшись от своего занятия, Адила недовольно пояснила дочери:

– А это вот новая начальница отдела развития, собственной персоной… Посмотри!

Округлив зеленые глаза, белокурая особа гордо выплыла из комнаты и захлопнула за собой входную дверь. Следом за ней с независимым видом удалилась Наста.

– Садитесь. Поговорим, – хмуро предложила директор направления.

Подчинившись, новая сотрудница присела на стульчик напротив начальственного стола.

Руководительница начала разговор, выражаясь, как и Валномо, ясно и четко: