Не не догадываюсь сколько по времени заняла дорога до дома. Но на часах было восемь вечера. Я включила обогреватель, обмоталась пледом, заварила чаю, села в кресло-качалку и задремала. Из освещения в гостиной была только настольная лампа. Свет фонаря во дворе, то тух, то горел, отчетливо было видно, как крупные хлопья снега врывались в окно. Внезапно, почта зазвенела входящими сообщениями я села за рабочий стол, это был снова заказчик: «Прошу вас, помогите, мне страшно».

Чего? Да ты не в себе парень.. Мне показалось, что в комнате стало намного ярче и светлее, послышался треск, я повернула голову, о, ужас.. моя тюль охвачена огнем! Как я рванулась на кухню, положила кастрюлю под струю и схватила плед, чтобы потушить пожар, но вернувшись в гостиную, обнаружила, что пожара нет, только треск, который доносится в моей голове.

Шок длился несколько секунд, я была в недоумении. Похлопала себя по щекам, ватные ноги прогибались, я рухнула на диван. Что сейчас было? Может я просто испугалась и это реакция организма?

Хорошо все обдумав, я решила, поеду и попытаюсь разобраться лютым бредом, который происходит со мной. Но в ночь? Темнота меня не пугала, пугала неопределенность.

К моему удивлению, довольно легко остановила такси и добралась до дома. Ворота были распахнуты, настежь, на удивление. Я стала судорожно стучать, дверь открылась сама. В заснеженной обуви вошла внутрь, скрипя старым паркетом прошла в гостиную.

Тишина, лишь треск дров в камине, медленно, направлялась в сторону столовой и внезапно, со стороны темной лестницы послышались шаги.. Словно, кто-то бежал вниз, но резко остановился. От испуга я в голос вздохнула..

– Романовский? – прошептала я.

– Я здесь, – услышала стон с хрипотцой.

На цыпочках, не дыша, я вошла на кухню и увидела на полу пятна крови и человека, согнувшегося калачиком в этой луже.

– Боже, что произошло?

– Помогите..

Я словно вкопанная, боялась подойти и притронуться к нему. Но чувство человечности очнулось во мне, я помогла ему подняться, он держался за правый бок и сторонился. Я недоумевала, откуда кровь, рубашка его чиста..

– Только не говорите, что эта лужа хлынула из вашего носа? – уточнила я.

– Вы знаете, более хамовитого человека я еще не встречал.. – сжимая губы от боли.

– А мы на уроке этики?

– А вы бываете, хоть иногда не злой? – прошептал он, не отводя взгляд с моего лица.

– Так и пригласили бы, более доброго..

– Такт, знакомо такое слово?

– Так откуда кровь? – еще раз спросила я, посмотрела на лужу и он вместе со мной..

– Вы странная, более чем..

– Послушайте, Романовский Г. Я. не знаю, что с вами происходит, в следующий раз звоните в скорую. Или вы предпочли бы скончаться в муках?

Он еле сдержал улыбку, приняв серьезное лицо, – так меня еще никто не называл.

– Так вам помощь нужна или нет?

– Еще скажите, что я вас позвал?

Вопросительный знак в моих глазах просто отсвечивал.

– То есть, это не вы..

Он мягко улыбнулся, – ладно, вам пора.

Я обиженно отошла в сторону, проводив его до стула и направилась в сторону двери.

– Хотяяяя, – протянул он, – подождите, вернитесь, я вам дам задание, опишите мою внешность, не стандартно, одним или двумя предложениями..

– Я рисую иллюстрации, а не психологические портреты. Я не могу описать человека стандартно, я зря пришла… Я просто не понимаю, зачем вообще нахожусь здесь..

Он не отвечал.

– Вы почему замолчали?

– Предоставил возможность, монологу вашего «я».

– Прозвучало, как упрек. Главное вы меня поняли..

– Понятно.. – опустил он глаза и в тени столовой, которая освещалась огнем камина, я заметила, как длинными ниточками, растягивались на его впалых щеках редкие, черные ресницы.