Воин молча сидел перед другом. Кулаки его все также были сжаты, а голова склонилась к груди. Хмельное пиво резко ударило по их головам, а мрачный разговор заставил каждого задуматься над жуткой действительностью.

– Не в наших возможностях предотвратить разложение королевств. Мир, который мы видим, стал таким задолго до пришествия Деадримма, – высказался Эйхар. – Мне понятно твое беспокойство, я и сам хотел бы сплотить королевства против Деадримма, однако все, что мы можем сделать для Кинереда – не дать Деадримму добить этот мир!

– Не хотелось бы этого признавать, но может ты и прав… – ответил Харедайн, понемногу начиная разжимать кулаки.

Лишь спустя полчаса друзья смогли найти отвлекающие темы для разговора и закончить общение на более позитивной ноте.

Ужин удался на славу: оба сидели за столом еще около часа после опустошения всех тарелок с блюдами и кружек пива. Эйхара немного пошатывало, и он еле сдерживался, чтобы не упасть лицом на стол и не погрузиться в глубокий сон. Харедайн же чувствовал легкое головокружение, но, к счастью для него, пиво не оказало такого эффекта, как на волшебника, хотя язык у здоровяка развязался.

– Во имя Баланса, Эйхар, да ты пьян, – прервал возникшую тишину Харедайн. До этого они болтали о том, какой будет их встреча с Деадриммом, когда они отыщут потомка и архив ордена.

– Вовсе нет. Я сохраняю разум, но чувствую, что тело начинает меня не слушаться, – ответил Эйхар и чуть было не рухнул лицом на стол.

– Пойдем, старина, завтра будет время расспросить местных о Маэнварте.

– Стой, есть у меня одно зелье за пазухой. Оно помогает мне прийти в себя, – сказал Эйхар, и порылся у себя в сумке за спиной. Он достал оттуда небольшую стеклянную фляжку в кожаном чехле. Сделав один глоток, он убрал ее обратно в сумку, и присел поудобнее перед Харедайном.

– И как быстро оно подействует?

– Через пару минут должно сработать, – ответил все так же покачивающийся из стороны в сторону Эйхар.

– Кто же знал, что у тебя настолько слабый организм, – посмеялся Харедайн.

– Природа распорядилась так, что я силен ментально, а ты физически. Соответственно, твое тело крепче и устойчивей против алкоголя, нежели мое.

– Верно говоришь… Слушай, – вдруг что-то вспомнил воин. – Мы уже столько времени успели повидаться, а никто так и не заикнулся насчет былой жизни. Рассказывай, чем хоть ты занимался, пока Деадримм не пробудился?

– Да так, продолжал служить Нэретору с условием, что за мной останется право жить за пределами Идира. С неохотой он согласился и дал мне в помощники молодого парнишку-воина, но я отказался, сказав, что старого друга Харедайна мне никто не заменит. В общем, так я и жил все эти четыре года. Когда захотелось странствовать вновь, я ушел в самоволку и под видом безобидного странника побывал в столицах каждого из королевств. Сколько раз я путешествовал, но именно последнее странствие помогло мне составить образ нынешнего Кинереда. Поэтому я скажу тебе следующее: этот мир потихоньку уничтожает себя. На западе полно интриг, обмана, гнева; на востоке все окутано тайной, недоверием, жестокостью; на юге многими управляла алчность, эгоизм, гордыня. В нашем Идире тоже не все так гладко, как кажется, враждующие народы все еще пытаются забыть былые обиды. Если бы не Нэретор и его сторонники, у нас давно началась гражданская война. Отец воспитал хорошего сына, которым мог бы гордиться сейчас, ведь шансов сплотить королевство против Деадримма у нас больше всех.

– Мы с тобой приложим все усилия, чтобы Нэретор смог окончательно сплотить союзников и дать отпор Деадримму! – ответил Харедайн, Эйхар кивнул ему в ответ.