Селим был также одним из первых султанов, не являвшихся старшим ребенком предыдущего[7], первым, у которого был только один сын, и первым, кто сверг действующего правителя. Одержимый консолидацией власти в своих руках, Селим систематически и безжалостно уничтожал своих внутренних и внешних соперников, убив двух своих сводных братьев, чтобы заполучить место на троне. Историк XIX века описал его в сладострастно-зловещей манере прозы того времени как «кровавого тирана[8], чьи свирепые горящие глаза и холерическое телосложение хорошо соответствовали его жестокой натуре». Давая четкие сигналы как живым, так и мертвым, он часто пинал отрубленные головы казненных им людей[9]. Недаром его прозвали Селимом Грозным (по-турецки Yavuz). «Взгляд его жестокостью пропитан, – писал венецианский дож Андреа Гритти. – Свиреп он и коварен». Одним словом, он просто «жаждал войн»[10].

Жизнь и правление Селима охватили, пожалуй, самые важные полвека в мировой истории. Он оказался самым влиятельным из тридцати шести султанов империи – даже больше, чем его сын, возможно самый известный султан Сулейман Великолепный, – его дела определили и развитие империи до самого ее конца в XX веке, и геополитические условия нашего времени. Как и в случае с Иисусом Христом (да простят меня христиане за это сравнение), существовали империя и мир до Селима, а также империя и мир после Селима. Мы все живем в тени Селима, что является подходящим отражением другого его прозвища: «Тень Бога на земле».

В связи со значимостью личности Селима в истории Османской империи и в мировой политике его биография была тщательно задокументирована и неоднократно описывалась в хрониках. Османские исторические источники, написанные в период его правления и после смерти султана, содержат множество подробностей. Главный свод источников известен под общим названием «Селимнаме»[11], то есть «Книга Селима», он был написан с целью изобразить султана в максимально выгодном свете уже после его смерти[12]. В течение XVI и XVII веков османские историки копировали и адаптировали более ранние тексты, создав набор различных, однако тесно взаимосвязанных версий истории. Используя свод «Селимнаме», необходимый для понимания жизни Селима, мы должны сопоставить часто хвалебные, похожие на жития святых, описания жизни правителя с другими свидетельствами, – краткими и неполными. Сочетание критического прочтения книги «Селимнаме» и других османских источников с современными материалами из Испании, Мамлюкского султаната, Венеции, стран побережья Индийского океана и Америки позволяет объективно оценить личность султана Селима и его империю, а также подчеркивает всю силу его влияния.

Таким образом, книга «Тень Бога на земле» представляет собой некий исследовательский метод, дающий новую и более целостную картину последних пяти столетий, демонстрирующий в том числе важнейшую роль ислама в формировании некоторых из наиболее фундаментальных аспектов истории Европы, Американского континента и Соединенных Штатов Америки. Если мы не поместим ислам в центр нашего понимания мировой истории, то никогда не поймем, почему имена «убийц мавров» увековечены на границе Техаса и Мексики или, в более общем плане, почему мы неоднократно и только с одной стороны рассказываем о нашем прошлом, упуская из вида важные события. По мере того как мы описываем вехи правления Селима и его эпохи, нам раскрывается новая мировая история, которая ломает стереотипы, господствовавшие на протяжении тысячелетия. Нравится это политикам, экспертам и традиционным историкам или нет, мир, в котором мы живем, во многом является османским. И эту историю нам может рассказать только Селим.