Хоть Проныра и обладатель, в Высьдоме он никогда не учился. Появился он на свет в семье бедной и многодетной, таких тысячи тысяч. Жили они в Гладии, на островах. Вот, считай, и почти вся история детства. Но добавим немного подробностей, ведь щепотка-другая имеется.

Часто ему казалось, будто он и вовсе не родной сын, а какой-нибудь найденыш. Их папаша очень жесток и строг, держал всю семью в ежовых рукавицах, порол своих детей по делу и без. Матушка их давно почила – от болезни или от побоев. Он помнил смутно ее лицо – бледное, с тонкими чертами, как у него самого.

Когда обладание проявилось у Проныры, среднего сына, точнее, одного их средних сыновей, отец не пустил его учиться, хорошенько избив. А еще запретил показывать “свои проклятые чудеса” и загрузил работой на верфях (где промышляло все их семейство – от мала до велика), настолько сильно, что все члены тела отваливались.

Тяжелый труд и только он, по его мнению, должен выбить из мальчишки дурь о всяких эльфах, путешествиях и их ведьмовстве. Но маленький шидит не оставлял мечту покинуть эти треклятые гавани, отца-изувера, вечно орущих и хворых братьев с сестрами и холодную Гладию. Сначала он ждал, когда эльфы из школы придут и заберут его. Но этого так и не произошло. Никто тебе не поможет. Это отпечаталось ударом сапога отца в памяти и на теле навсегда. Всем плевать на него. Никто даже не заметит, если его не станет.

Он терпел побои и все невзгоды, копил деньги, мечтая пуститься в путешествие и добраться до Высьдома. Стать тем, кем должен – обладателем. Выбиться в люди, делать добро, никогда не пить и не бить своих близких. А не быть всего лишь “еще одним голодным ртом”.

И вот однажды утром мальчика не стало. Утонул ли он в море, замерз от холода и голода в одной из подворотен или его украли зунары? Какая разница? Они это переживут…

“Я же пережил”, – подумал он.

Мерзкая сырая погода навевала такие же воспоминания о доме. Больше там Проныра никогда не появлялся. Даже если там бывали дела по его части. Он отказывался. Про свое семейство он знал – в их жизни мало что переменилось. Папаша еще не испустил дух. Хотелось бы и ему такое крепкое здравие на старости лет, – если бы до этого только дожить! За сим все. Возвращаться туда он не хотел, как и видеть своих родственничков.

До Высьдома он так и не добрался, застряв в Исциле – столице Мэриела. Забрел он далековато от Гладии, но до школы все еще, как до Той Стороны.

Мир устроен так. Мечты смывает волна, с силой ударившись о берег, а когда она отступает – там все же что-то остается. Нечто новое на руинах прошлого. Чтобы обладать – вовсе необязательно учиться в школе. Так сама судьба стала учителем Проныры.

Узкие переулки Исцилы научили его многому: плохому и хорошему. Помимо игры в наперстки, искусству карманников и выживанию, он научился считать, читать и писать. Грамота являлась одним из козырей, помогающим ему добывать нужные сведения.

Много позже, выполняя очередные заказы, он познакомился со старухой шидиткой, та многому его научила. Это не назвать академическим образованием, но лучше, чем вообще ничего. Больше всего ему хотелось научиться управлять жидкостями в телах. Кровь, лимфа, сок в кишках, урина. Все народы одинаковы. Все они пили, потели, мочились. Заставить бы их подавиться собственными соками! За это он мог бы отдать многое. Но так просто это не работало.

Шидиты не могли управлять жидкостями чужого тела, разве что, своего. Если нужно вытошниться после пьянки, дабы к утру взяться за внезапно подвернувшуюся халтурку, тогда можно прибегнуть к такому сомнительному применению шидии. А для контроля жидкости в чужом теле – требовалось, чтобы некий олух выпил сотворенную тобой воду. Этим трюкам Проныра сумел научиться, даже воспользовался этими навыками пару раз.