В моей голове быстро пронеслась неприятная мысль о том, что жрец каким-то образом сумел «подсмотреть» мой сон. Однако даже если это было так, то, что это, по сути, меняло?

— Я готов, — как можно более твёрдо ответил я.

— Хорошо. Тогда я не смею мешать путешественнику. Мы поможем тебе пройти дальше. Ты оказался в нужном месте и в нужное время. Идём.

Жрец поманил меня за собой, и я даже сделал несколько шагов в сторону выхода, но тут вдруг остановился.

— А, что будет с девушкой? — спросил я, оглядываясь, и указывая на Линни. Она всё ещё не решалась даже открыть глаза.

— Она не путешественница, — ответил жрец. — Её место здесь. Боги сами решат её судьбу. Скорее всего, призовут к себе. Но бывает по-всякому.

Я всё ещё медлил. Мне очень не хотелось бросать несчастную девушку здесь, по сути, на произвол судьбы. Верховный жрец видимо, очень точно понял мои чувства.

— Я не стану тебя уговаривать. Мы не вправе задерживать путешественника, но не более того. У тебя здесь нет никаких других привилегий. Ты не можешь ничего просить или тем более требовать. Тебя ведь не зря спросили: на что ты готов пойти ради своей цели? Если хочешь, останься здесь и раздели судьбу этой девушки. Или же ты можешь продолжить свой собственный путь.

Я снова оглянулся, и на этот раз наши взгляды с Линни всё-таки встретились. В её больших глазах блеснули слёзы, и я поспешил отвернуться. Меня ждал ещё очень долгий путь, от результата которого зависела не только моя жизнь.

А потому, с тяжёлым сердцем я покинул этот проклятый зал, и дверь за моей спиной тут же захлопнулась.

***

Мы шли по бесконечным коридорам храма. Младшие жрецы как-то совершенно незаметно покидали нашу общую процессию, и, в конце концов, остался только один верховный и его помощник.

Молчание действовало на меня самым угнетающим образом, и чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я решился задать вопрос:

— Часто здесь бывают… путешественники?

— Не очень, — тут же отозвался жрец. — Последний был почти сто лет назад. Если измерять в земных годах, то это ещё больше. Врата открываются редко, и каждый раз это приносит изменения в наш мир. При том, далеко не всегда хорошие.

— И всё же вы помогаете путешественникам.

— Да. А как иначе, если все вы приходите сюда по воле богов? Разве могу я спорить с их решениями? Моё дело служить и выполнять то, что от меня требуется.

Мы несколько раз повернули и стали подниматься вверх по лестнице, в которой было не меньше двух сотен ступеней. Изнеженный лифтами, я очень скоро начал уставать, а вот жрецы поднимались по ступеням так легко, словно бы для них такого понятия как «гравитация» не существовало вовсе. Впрочем, я всё ещё не был уверен в том, что они — люди. Поди знай, что скрывается под их капюшонами.

Как бы там ни было, этот чёртов подъём всё-таки закончился. Однако я так и не смог вздохнуть с облегчением.

Мы оказались в зале, который был гораздо больше того, где нас держали с Линни. Этот был размером с футбольное поле и вдоль стен располагались огромные каменные статуи.

— Это и есть боги? — не удержался от вопроса я.

— Верно. По крайней мере, те из них, что когда-то представали перед глазами смертных. Но есть и те, кто не считает нужным посещать наши миры.

Скульпторы и каменотёсы явно постарались на славу. Каждая статуя была, по сути, произведением искусства. Прекрасные, неземные лица казались почти что живыми. Высокие и стройные тела хоть и сильно походили на человеческие, всё же заметно отличались. По одному взгляду на них можно было понять, что перед тобой настоящие бессмертные существа.

Мы подошли к одной из статуй, и жрецы тут же опустились перед ней на колени. Я остался стоять, при этом чувствуя себя крайне неловко.