Лестница была двойная — белая справа, черная слева. Она двумя крыльями обнимала фойе и, соединившись на междуэтажной площадке, снова распадалась на два полукруглых крыла. Одно вело в белую половину здания, второе, соответственно, в черную.

И не дай Небеса магичкам перепутать цвет и пройти не по своей лестнице! Впрочем, никто на моей памяти не переходил границу. Светлые игнорировали существование темных, темные отвечали взаимностью.

Первые семь я жила на втором этаже здания, в темном крыле, как не сложно догадаться, а последние семь — в апартаментах на третьем этаже для взрослых девиц. С каждым школьным курсом учениц становилось меньше, особенно, после второй инициации, и к концу полного цикла обучения у каждой девушки была отдельная шикарная жилплощадь с гостиной, спальней, гардеробом и уборной, где размещалась и ванна.

А на первом этаже находились общие помещения — читальный зал, две лаборатории для подготовки домашних заданий, буфет, где мы брали завтрак и ужин, подсобки для обслуживающего персонала и уборная. Вот последняя меня и интересовала.

— Извините, я руки помою. На них может остаться трупный яд или какая-нибудь лесная зараза. — Обогнув потерявшую дар речи незнакомую даму, я бегом устремилась к уборной.

— Ик! — донеслось мне в след.

Я ворвалась в дамскую комнату, захлопнула дверь и опустила щеколду. К счастью, уборная пустовала. Кабинки мерцали зелеными огоньками, оповещавшими, что они свободны. В умывальне тоже никого.

Миновав ряд сверкающих умывальников, я остановилась у самого окна, чтобы было светлее. Даже на то, чтобы активировать магические светильники, у меня вряд ли нашлись бы силы. Потому — к окну, стараясь не смотреть в зеркала даже краем глаза.

Наконец, я заставила себя повернуться к зеркалу. И заорала:

— Ааааа!

Я сама чуть не оглохла от собственного вопля. И, разумеется, была услышана.

Дверь содрогнулась от мощного удара снаружи. Хлипкая защелка вылетела и сбрякала о ближайшее к выходу зеркало. Брызнули осколки и осыпались на ворвавшегося внутрь некроманта.

— Асси! Ты жива?

— Дааа! — всхлипнула я. — Лучше бы нееет!

— Что происходит? — из-за плеча магистра Эрвида Стейра моргнули круглые глазки той же громкоголосой дамы. — Вы разбили зеркало! Какой ужас!

Зеркало бьется к чьей-то скоропостижной смерти, — пронеслась мысль. Моей, конечно. Я, можно сказать, уже умерла, потому что та шоколадная рожа в зеркале — определенно не моя!

— Асси, ты в порядке? — некромант был уже рядом и тормошил меня за плечо.

— Нет! — я закрыла лицо руками и зажмурилась.

— Выйдите, леди! — гаркнул Ворон на верещавшую тетку.

— Это дамская комната! — возразила она.

— Вон! — некромант сопроводил слово действием, с его руки сорвалось заклинание «черной метлы», небольшой смерч вымел женщину из помещения и аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Асси, посмотри на меня. Что произошло?

Я отлепила ладони от лица и, приоткрыв глаз, посмотрела в зеркало. Там отражалась очень, очень похожая на меня, но совсем юная девушка. Я такой была лет в пятнадцать — угловатая и тощая. И черты лица — скулы, форма губ и носа были вроде бы мои.

И чудовищно отличались. Теперь я понимала, почему привратники так недоброжелательно на меня реагировали.

У той девушки, что отражалась в зеркале, вместо моих роскошных красновато-медных волос были черные и курчавые, как шерсть у пуделя.

Вместо моих прекрасных малахитово-зеленых очей у нее оказались черные и блестящие, как антрацит, глазенки с неразличимым зрачком.

А вместо моей сияющей сливочно-белой кожи с милыми веснушками на носике — темно-шоколадная, на которой черный ошейник татуировки со змеиным узором был действительно почти неразличим.