– Ну как же ты, олух, барышню тащишь! – выкрикнула она в адрес очередного возницы, пытающегося вытащить из роскошного экипажа, застрявшего в огромной грязной луже, разодетую даму внушительных размеров. – Она же сейчас вывалится и тебя придавит!

Возница зло обернулся, собираясь ответить, его нога поплыла, и он с размаху плюхнулся в грязь, приняв на себя вес всех пышных прелестей своей спутницы. Их отчаянные проклятия заглушил громкий хохот окружающих.

– Спасибо, спасибо! – раскланялась Лая перед такой же, как она сама, грязной и потрепанной публикой, запрудившей подступы к городишке.

– Эй, насмешница! Куда путь держишь? – прокричал ей в ухо простоватый сельский паренек, хватая под руку. – Может, проводить, а то еще обидит кто?

– Я сама кого хочешь обижу, так что не попадайся! – беззлобно огрызнулась девушка, высвобождая локоть.

– Ну, как знаешь, – так же беззлобно ответил паренек, немного поотстав. – Вдруг передумаешь, так я с папашей весь завтрашний день на ярмарке торчать буду, у кожевенных рядов. Подходи, пирожным угощу.

Лая рассмеялась, легонько щелкнула незадачливого ухажера по носу, другой рукой незаметно сунув ему в карман серебряную монету, и, развернувшись к нему спиной, бодро затопала к городским воротам.

Ступив на грязную деревянную мостовую, девушка закрутила головой по сторонам, выискивая более-менее приличное пристанище. Внимание ее привлекла неброская, но вполне солидная вывеска в конце улицы: «Дорожный приют: пристойный ночлег, горячая ванна, домашняя кухня». Сюда направлялась в основном вполне достойная публика: зажиточные окрестные фермеры, торговцы, пожилые мамаши с чадами – все люди уважаемые, хоть и не сказочные богачи, но сразу видно – при деньгах. Народишко пооборванней да победнее предпочитал и заведения попроще: «Грязный боров» или там «Дохлая псина», «Спиногрыз» опять же. Ну а совсем богачи в Оллан уж давно не захаживали – может, та дама, в грязи искупавшаяся, первой лет за десять будет. Если еще доедет.

Хозяин «Дорожного приюта» – полноватый лысоватый мужичок – Лаю оглядел пристально, с ног до головы, и совершенно ей не обрадовался. Что ему больше не понравилось – поношенный плащ, заляпанные штаны, растрепанная мокрая шевелюра или же сапоги с налипшими комками грязи, сильно испортившие вощеный хозяйский пол, – сказать сложно. Но вид он принял весьма высокомерный, глазами сверкнул грозно и негодующе завопил:

– Чего тебе, оборванка? А ну убирайся, а не то ребят своих покличу!

Бородатые, плечистые «ребята» расположились тут же, перекрывая неугодным постояльцам отход к двери. На слова хозяина они радостно оскалились и начали неуклюже приближаться к охотнице.

– И не подумаю! – нахально ответила Лая. – Лучше я сначала накостыляю твоим мальчикам. – Она врезала ближайшему кулаком по носу, так что тот взвыл и пошатнулся, затем нанесла второму бесчестный удар коленом ниже пояса. – Потом, возможно, накостыляю тебе: за грубость и в назидание. А затем преспокойно отправлюсь искать себе более подходящее место для ночлега. Однако возможен и другой вариант, – щедро высыпая на стол перед хозяином горсть серебра, добавила она. – Я получу ванну, чистую одежду, ужин и теплую кровать, а ты – солидное вознаграждение за труды и заботы. Ну как?

Судя по всему, хозяин быстро оценил ситуацию.

– Да заткнитесь вы, идиоты! – прикрикнул он на дружно завывающих и страшно бранящихся охранников, сгребая монеты. – Не видите, что ли, госпожа изволила позабавиться. Воля клиента – для нас закон!

– Вот и славненько. – Лая потрепала его по щеке и развернулась к вынужденным бездействовать, а оттого совершенно озверевшим детинам: – Мальчики, проводите даму в ее номер!