– Может тебя обыскать? – Спросил Раз.

Урвилл в замешательстве посмотрел на стражника.

– Ладно, ладно… Проехали. А это что за клоун с тобой? Или это клоунесса? А может, это оно?

При слове «оно» Оброс встрепенулся, вскинул самопал и направил на бледную дрожащую Ашму.

Ашме становилось все хуже. Защитный панцирь трещал и утончался. Нечто налегало на него. Вот-вот разрушит и ворвется в самую душу.

– Это моя племянница, – побледневший Урвилл попытался улыбнуться. Получилось так себе.

– Точно? Ты уверен, что это не нелюдь? Не чучело какое-нибудь с пустоши? – Раз уставился на Ашму.

– Да племяшка это моя. Разве не видно?

– А как тебя зовут, красавица? – спросил Раз.

– А..– спохватившись, Ашма запнулась и растерянно посмотрела на Урвилла.

– Амма, – поспешно проговорил Урвилл.

– А ну-ка, поди сюда, Амма, – сказал Раз.

Ашма подошла. Еще немного и от нее не останется даже имени. От Прибабаха ее трясло и тошнило. Надо было срочно избавляться от демона.

Урвилл с беспокойством посмотрел на Ашму.

– Что у тебя там, в котомке? – спросил Раз

Ашма пожала плечами.

– Ты не знаешь, что у тебя в котомке? – Стражник подозрительно глядел в измятое прибабахом дергающееся лицо.

– Давай-ка посмотрим. Может, найдем что-нибудь эдакое. А, Амма? Как думаешь, найдем мы там что-нибудь нехорошее?

– Да нет у нее там ничего такого, – сказал Урвилл, все еще пытаясь улыбаться. Его взгляд метался между стражником и Ашмой. Он со страхом наблюдал, как Ашма меняется прямо на глазах, как демон прибирает ее к рукам, подчиняет себе. Может быть, остались считанные минуты…

– На нет и суда нет. А если все-таки есть? – Раз взял у Ашмы котомку и открыл ее. – Цветные камешки, книга какая-то, глиняная фигурка… Вроде бы никаких подозрительных шкатулок. Да, Урвилл?

– Я же говорил…

– Кстати, насчет глиняных фигурок. Моя дочь недавно учудила…

– Раз, может мы того, пойдем уже? – Перебил Урвилл, с беспокойством глядя на Ашму, которую все сильнее корежило и трясло.

– Моя дочь недавно учудила, – спокойно сказал Раз, словно не услышав Урвилла. Урвилл обреченно вздохнул. – Она втихомолку уговорила поллитровую банку варенья. Жена разозлилась, спрашивает: «Тея, кто съел варенье из солнечных зайчиков?» А дочь округлила глаза, недоуменно пожала плечами и спокойно так: «Понятия не имею». А у самой в глазах прыгают солнечные зайцы.

– Так и сказала? – Оброс заколыхался, гыгыкая.

– Так и сказала, – Раз искоса поглядывал на дрожащую прибабахнутую Ашму. – И добавила: «Да это, наверное, кукла какая-нибудь слопала. Негодница эдакая»

– Юморная какая! Кукла слопала… Надо же такое придумать, – сказал Оброс, колыхаясь и гыгыкая.

– Так это еще не все, – продолжил Раз, испытующе глядя на Ашму.

Защитный панцирь истончался, трещал и осыпался. Чужая сущность рвалась в душу Ашмы.

– Тея учинила куклам допрос с пристрастием. И выяснилось, что варенье съела некая Марта. Тея поставила ее в угол и предупредила, что еще раз она такое выкинет, то отправится прямиком в Лес.

При слове «Лес» Оброс нахмурился и поежился.

– Это уже не смешно, – буркнул он.

– А кому смешно? – сказал Раз. – Тебе смешно, Урвилл?

Урвилл отрицательно покачал головой и опустил голову.

– Вот и мне не смешно, – сказал Раз. – Ладно, вали, давай. А то твоя припадочная племянница того гляди, ласты откинет.

Он отдал Урвиллу котомку Ашмы. Урвилл схватил Ашму за руку и потянул за собой.

– Кстати, со следующей недели пошлина повышается.

Урвилл остановился и растерянно посмотрел на Раза:

– Так ведь уже повышали.

– Все вопросы к Зарубу. Мое дело довести до сведения, таких, как ты… – сказал Раз. – Была бы моя воля, я бы давно бы тебя закрыл лет так на десять.