Отринув себялюбие на время,

Ты больше не прибегнешь к ворожбе

И не вернёшься к бесполезной теме…

(11 апреля 1981 года, Армавир)

Пальцы зовёт фортепьяно,

Клавиши белые, чёрные…

Будто глубокая рана

В мире – аккорды минорные.

Ночь переполнена липами,

Плеском фонтана, наядами…

Зала весенняя – скрипами

И беспокойными взглядами…

Зло и добро ведь – мелодия…

Чёрные, белые клавиши…

Будем ли мы благороднее,

Замыслы мщенья оставивши?..

Будут ли ссоры упорные

Новых улыбок предтечею?..

Клавиши белые, чёрные,

Сделайте нас человечнее!..

(13 апреля 1981 года, Армавир)

***

Обольстительны церкви вечерние

И молебное таинство слов…

И в раденьях я всё суевернее

От мелодий священных стихов.

И суровее лики иконные,

Похоронней лампады горят,

И хористы, мольбой упоённые,

О распятом Творце голосят.

И колдуют, дрожа, песнопения,

И мелодия стала душой,

И меня озарило хотение,

Чтоб распятье случилось со мной!..

(14 апреля 1981 года, Армавир)

Горькие мысли рассветные:

Кто мы друг другу теперь?..

Лживы слова оперетные,

Добрым личинам не верь…

Каждый пытается ласками

Вырвать утеху себе.

Глупыми дикими масками

Мы отвечаем судьбе.

Надо казаться тлетворною,

Если такие в цене.

Знал ты личину позорную

И ничего обо мне.

(21 апреля 1981 года, Армавир)

***

В тёмный смотрю водоём…

Камни, песок, валуны.

То, что казалось дождём —

Только о дождике сны.

Снится мне платье твоё,

Серая церковь вдали,

И под ногами жнивьё,

И оскорбленья твои.

Счастья кусочек себе

Мы из возлюбленных рвём,

Вот и остался в судьбе

Этот глухой водоём.

(15 мая 1981 года, Армавир)

В старинном доме начинались танцы,

И зал был душен светом и гостями,

С улыбками стояли иностранцы,

И мне хотелось объясниться с Вами.

Я был опять неискренен и весел…

Супруг у Вас – подобие вельможи!..

Зелёный бархат феодальных кресел

Вы приласкали золотистой кожей.

Аристократы ели утончённо,

А век плебеев мнился веком прошлым…

Соседка мне твердила возмущённо:

«Мужик до смерти остаётся пошлым!..»

Все гомонили весело и вздорно,

И брал еврей аккорды на рояле…

А Вы смотрели на меня упорно

И, кажется, о чём-то вспоминали…

(19 мая 1981 года, Армавир)

Сегодня – шуточки вечерние,

Вино в весеннем парке пили…

Её нет краше и манернее,

И все о ней загомонили.

При этой хрупкой, нежной прелести

Она отнюдь не беззащитна.

В душе у ней хватает смелости,

Чтоб выбирать легко и скрытно.

Мужчина этот восхитителен:

Его солидность безупречна!..

И взор её стал зол и бдителен,

Но в остальном она беспечна…

Две сути в нас, две неизбежности,

И всем своё подайте счастье!..

Одна желает только нежности,

Другая алчет только власти…

На миг один личина сорвана,

И зло её преобразило…

Она нисколько не взволнована,

Она себя давно простила…

(20 мая 1981 года, Армавир)

Ветви усыпаны мёртвыми грёзами,

А не листьями золотыми…

Возле окон – хрусталь с мимозами,

И мы шепчем ночное имя.

Я молился своим искусам

И серебреной наготе…

Я казался ночным Исусом,

Не распятым ещё на кресте.

Я миги любил позорные

И в полумраке вина…

Злости ожоги чёрные —

Отныне мои святыни!..

Хмель и соблазны мира

Чудятся нам причастьем!..

И мы в темноте квартиры

Смеёмся над счастьем…

Сны, обезумев, пели,

Бред возбудили слёзы,

И распускались в теле

Злые кусты мимозы.

Корни проникли в душу,

В тело точились яды…

И лопотанья глуше,

И удручённей взгляды…

Снились: моя влюблённость

И голубое море…

Больше ничья тлетворность

Не учинит мне горя.

Больше не буду плакать

Я над минувшим бредом…

Сердце – сплошная слякоть

С божески чистым следом…

(15 июля 1981 года, Армавир)

Прелесть вина из бокалов хрустальных

Вдруг засветилась в глазах…

Блики любви и колец обручальных

Ярче в осенних лучах…

Ближнее озеро синью наполнено,

Церковь белела в дали…