Да и у Искро всё ещё имелось четырёхкратное превосходство по общей численности. К этому можно было смело прибавлять войско Цветана Дальнича. И войска, которые князь наверняка наймёт в Королевстве с началом серьёзного противостояния… Но Камил чувствовал себя в куда большей безопасности, чем раньше.

К тому же он начал вынашивать планы по обустройству рва вокруг крепости. Следовало нанять батраков для строительства крепостных ухищрений, вроде захаба у ворот и дополнительных башен. Да ничтожное село Житников следовало укрепить более серьёзной деревянной стеной…

Камил стягивал к своему поместью рабочий люд, давал нищим и голодным смердам деньги за работу. Деревня за крепостными стенами разрасталась, застучали топоры над новыми срубами. Ожил сельский рынок, чего Камил не видывал никогда за всю свою жизнь – только лишь слышал, какие роскошные там устраивались ярмарки до Войны, ещё во время существования Царства.

Снега таяли, а солнце палило всё жарче. С замковых крыш побежали ручьи. Началась весенняя распутица на дорогах. Тогда Камилу прилетело тревожное письмо из городка Велены. К баронессе и её сынку подослали убийц…

Это оказалось полнейшей неожиданностью.

Ещё недостроенный дворец Велены Дубек погрузился в ночной мрак. Воители, присланные из Святого Престола Хартвигом фон Нойманном, стерегли покои старой баронихи. Сотня, закованная в тяжёлую броню. Никакие разбойники, даже вторгнись они в баронство, как предыдущим летом, не преодолеют столь могучую защиту. Сотней руководил командир Мейнард, вернувшийся после сопровождения Карла до родных земель. Младший Нойманн теперь сидел на новых территориях в Заречье, набираясь управленческого опыта. А Мейнарду, как самому надёжному рыцарю, поручили охрану Велены и её сынка-Ладвига.

Хартвиг фон Нойманн обещался приехать в гости этим летом. Но дела обрушивались на него одно за другим. В конце концов, он возглавлял святое воинство и был особенно близок к церковным иерархам. Поэтому глава семейства зазывал Вальдемара, Велену и Ладвига в Кратен. Ему не терпелось повидаться с внуком, как и остальным всем родственникам. А Камил подумал, что не хотелось бы отпускать Вальдемара далеко, однако он понимал, что лучше бы отправить Ладвига сейчас, чем когда у того лицо обретёт ещё больше черт, характерных для Миробоичей…

Стража у Велены была одной из лучших в Горной Дали. Даже у князя Искро не имелось таких же воителей. Хартвиг отправил для охраны своего драгоценнейшего наследничка самых лучших в Святом Престоле. Никто бы не смог пробиться через такую охраны при помощи грубой силы.

Поэтому пробивались силой мягкой.

Угроза пришла откуда её не ждали. От крестьянки-кормилицы, которая вскармливала Ладвига, ибо у самой баронихи молоко пропало.

Добродушную светловолосую крестьянку никто не досматривал. Она прослыла редкостной тупицей – пухлая, как бочка и разговорчивая, как сорока. Поэтому никто её и не думал подозревать в чём-то хищном и заговорщическом.

Она пришла с ножом, припрятанным под платьем. Благородные рыцари, приставленные к покоям, учтиво поприветствовали девицу. Пропустили в дверь, не заприметив небольшой перемены в поведении обычно весёлой женщины. Крестьянка явно нервничала. Её руки подрагивали. В глазах затаился страх.

Она прошла в дверь и сразу направилась к колыбели.

Только Вальд, дремавший в кресле, почуял неладное. Имеется у него всё-таки нюх на опасность.

Может свою роль сыграло приветствие крестьянки испуганным голосом. Или же Вальд обратил внимание на кормилицу, ненадолго застывшую перед кроваткой в нерешительности.