Я вырос в узбекском городе Андижане, в старом околозаводском районе. Там взрослые парни были через одного судимые, а те, кто еще не был в зоне, активно к ней готовились. Сначала пробовали травку, затем таблетки, димедрол, этаминал натрия, седуксен, в общем, балдели… Я точно знаю, что от наркозависимости избавиться можно. Тем более молодежи, и близко не подошедшей к моему прошлому опыту.

Я шофером на карьере работал. Утром в зубы папироску с «азиаткой» (анашой – С.Б.). Вгоню в вену дозу (грамм!), в обед вторая доза, вечером третья… Однажды решился. Купил три ящика минералки, закрылся в глинобитной лачуге на окраине Андижана. При этом у меня еще оставалось пятьдесят граммов опиума, твердый комок, три килограмма соломки в подвале было спрятано, за травку и не говорю. В общем, завязал.

Это, конечно, было жутко, даже сейчас страшно вспомнить. На третий день начались ломки, боли невыносимые, меня выворачивало как бельевую веревку, затем начался трясун во всем теле, высыпала сыпь, все тело расчесал, затем стал плохо видеть, фактически слепнуть, стали кровоточить и крошиться зубы, выпадать волосы, непрекращающийся понос. Приходили друзья, говорили: «Уколись, иначе помрешь» – но я уже включил «бычью тягу» и не стал этого делать.

Достал опиум и шприц, положил посреди стола, чтобы перед глазами было, и вырубился, температура под сорок прыгнула. Потом кто-то приходил из знакомых, я в бреду был, не помню, кто, и забрал его со стола. Есть не мог, только пил минералку, соседи иногда сок и кислое молоко приносили.

Через два месяца оклемался, началась депрессия, и так почти было полгода. Одним словом, с тех пор ничего и ни под каким предлогом, даже водку. Повторю: бред все это, просто нужно мальчишек воспитывать мужчинами.

К чему я все это написал? Да к тому, что зачем нужен врач-нарколог, который говорит, что наркоман неизлечим?»

Здравствуйте, Виталий Орский!

Сразу скажу: я называю вас суперменом без всякой иронии, подковырки, а только лишь с искренним изумлением и уважением. Я еще не встречал человека, который провел бы над собой такой эксперимент и выдержал его.

Пишет Вам Сергей Баймухаметов, автор книги, из которой Вам на глаза попался отрывок в «Литературной газете». Почему-то Вы решили, что я врач. Я не медик, хотя по моей книге и читаются лекции аспирантам и ординаторам. Отвечаю Вам через «Литературную газету», в которой было опубликовано и Ваше письмо.

Тот, за кем последнее слово, всегда пользуется преимуществом, поэтому заранее прошу прощения.

«Нужно мальчишек воспитывать мужчинами, а не деточками, вихляющими задом под попсовую музыку, избегающими армию и работу. Не от наркотиков московская и вообще городская молодежь не может излечиться, а от бездельной, инфантильной привычки к „клубничке“ жизни».

Так Вы определили сегодняшнюю молодежь. И описали свою суровую молодость давних лет.

Простите, а чем ваши тогдашние нравы отличались от нынешних? Просто у вас там были бараки, рабочая слободка, зона, а здесь – дискотеки, бары, джин с тоником. На вас были кирзачи и робы, а на них лайкра и джинса. Они поют какого-нибудь Меркьюри, а вы тянули под гитару «Караван Шапер-Али-и-и! Шагает в свой край родной…» Караван с опием, разумеется.

Так что разница лишь в деталях. Вы родились там и тогда, а они здесь и сейчас. А суть – одна. Наркота.

«Зачем нужен врач-нарколог, который говорит, что наркоман неизлечим?»

Врач такого не говорил и не имеет права говорить. Возможно, нечто подобное написал я, а Вы меня приняли за медика, к тому же, наверно, не совсем верно поняли. Речь в статье шла о том, что мировая медицина не знает, не нашла еще центра наркозависимости в человеческом организме. Центра, на который можно было бы потом воздействовать. Как, например, при лечении алкоголизма. Алкоголизм излечивается. Наркозависимость – до сих пор некая тайна для мировой медицины. Со снятием физиологической зависимости не уходит зависимость психологическая… Поэтому медики и говорят: мы лечим, но