— Какое вино прикажете подать к обеду?

— На меня не рассчитывай, Джарвис, я даже думать не могу о вине. Только-только перестала голова болеть. Порекомендуй лучше что-нибудь миледи Альбе.

Альба покачала головой.

— Ну, значит, сегодня без вина, Джарвис, — развёл руками Сергос. — Приложимся к твоим запасам как-нибудь в другой раз.

— Если ваш глубокоуважаемый друг от них что-нибудь оставит, — проворчал управитель.

— О, Джарвис, не ворчи, — рассмеялся Сергос. — Марис — самый преданный твой поклонник. Кстати, он ещё не вставал?

— Нет, милорд. Хорошо, если мы сможем лицезреть его к ужину, — Джарвис поджал губы и добавил: — Ему нездоровится.

— Мне кажется или ты злорадствуешь? — весело прищурился Сергос. — Ты же принял все возможные меры, чтобы помочь ему?

— Я велел отнести ему бульон, отвар из шиповника и побольше воды, — Джарвис был невозмутим, — родная мать не сделала бы для него больше.

— Спасибо, Джарвис, — протянул Сергос.

— Я делаю это только из уважения к вам, милорд, — управитель поклонился. — Не буду вам мешать.

Сергос улыбнулся и покачал головой ему вслед.

— Ты только не подумай, что Марис какой-то там пьяница, — обратился он к Альбе. — Джарвис склонен всё преувеличивать.

Альба кивнула. А потом спросила:

— То, что Марис сказал вчера про браслеты, это правда?

Сергос посерьёзнел и молча кивнул.

— Как это произошло? — она обхватила себя одной рукой.

— Его родители были обычными людьми, — Сергос подбирал слова. — Когда у ребёнка проявился Дар, ну, сама знаешь, первые проявления магии стихийны и, если рядом нет того, кто может объяснить, научить… — он нахмурился. — В общем, они… испугались, наверное. И продали его балаганщику.

Глаза Альбы расширились.

— Там его заковали в браслеты, — продолжил Сергос, — возили по ярмаркам, показывали народу. Ему попались какие-то слабые, он мог в них немного колдовать, всякие зрелищные штуки делать. А потом ему удалось сбежать. Наткнулся на Круг Ведьм, и они его освободили.

— Это ужасно, — Альба нахмурилась и убрала волосы за ухо. — Столько лет в браслетах… Даже если слабые, они всё равно истощают. И обрекли его на это самые близкие люди.

— Да, — Сергос передёрнул плечами.

Альба поёрзала на стуле.

— А вы давно знакомы?

— Лет пять. Марис тоже лазает по пещерам, собирает редкие камни. Ну, если быть точнее, это я «тоже лазаю по пещерам», а он этим живёт и зарабатывает на жизнь. Вот во время одной из таких вылазок мы и познакомились. Сначала, как водится, не поделили территорию, а потом как-то сдружились. И это большая удача — иметь такого друга, как он.

— Неожиданно, — она склонила голову набок

Сергос задумчиво повёл подбородком.

— Князь, который гордится дружбой с простолюдином, — пояснила Альба. — Такое нечасто бывает.

— Я могу презирать аристократа, если он подл и бесчестен. И могу уважать достойного простолюдина. Не всё определяется происхождением. К тому же какие сословные различия могут встать между теми, кто уже объединён Даром?

— Никаких, дружище, никаких, — Марис появился в зале со всей свойственной ему внезапностью.

Вид он имел слегка помятый, щетиной зарос сильнее вчерашнего, но, похоже, был в бодром расположении духа. Усевшись за стол, он лучезарно улыбнулся Альбе и доверительно сообщил:

— Вот за это я его и люблю. Единственный аристократ, в голове которого обитают здравые мысли. Князь Деннард, правда, однажды лишит его наследства за столь вольные взгляды и в назидание объявит Джарвиса следующим князем Гардена, но это уже совсем другая история.

Сергос не без зависти отметил, что Марису опять удалось вызвать у Альбы улыбку. Уже во второй раз.